Жанна Пояркова - Фрагментация памяти

– Может, сделать ставки? – Гарри стучал пальцами по столу.

В «Гейте» никто по-настоящему не играл, официально тут можно только смотреть за тем, как развиваются события. Пока большие инфоэкраны молчали, я пошарил в карманах. Ничего. Ночь уже началась, возвращаться за картой было нельзя, ведь в Тиа-Сити никто не ходит по улицам ночью, кроме осунувшихся торчков, охотников за органами и шлюх.

– Кажется, я забыл деньги, – снова забрался в карманы я.

Они были пусты. Комок потных ниток, упаковка контрацептивов и сломанная сигарета, табак от которой разлетелся в разные стороны и налип на пальцы.

«Гейт» готов был разойтись по швам. Узкие столики с гнездами подключения, наладонники, заляпанные напитками, клавиатурные панели, мрак, разгоняемый только мерцанием инфоэкранов, – такое можно найти в любом дешевом клубе города, но люди шли именно сюда. По полу змеились цепочки из символов. «Рейдер сыграет за тебя!» – пронеслось мимо и исчезло. Мне он нравился. Он был создан для того, чтобы сниматься в рекламах и роликах, приклеенная самоуверенная мина ему шла.

– Им давно пора пустить в Рейтинг новые лица, – заявил Гарри.

Взъерошенный и самоуверенный, он сидел и внимательно следил за тем, что творилось вокруг, неизвестно как доставшимися глазами азиата. Раньше Гарри был одним из проповедников Церкви СК и пижонил до сих пор, сохранив часть аксессуаров: небольшое черное кольцо, привычка одеваться в темное и умение убежденным в своей правоте тоном втирать очки. Церковь СК организовал жулик, обманывающий неудачников и сулящий им свободу, власть и славу, – обычный сектантский набор. Основная доктрина заключалась в том, что неназываемый злой дух периодически открывает доступ в Среду для самых яростных и фанатичных поклонников, одновременно наделяя их силой. На самом же деле пройдоха (старый программист) знал несколько багов в системе и подключал тех, кто неистовствовал и жертвовал Церкви больше всех, по служебным каналам, чтобы спровоцировать ажиотаж. Контору быстро обнаружили и прикрыли, но Гарри еще оставался верным былому имиджу.

Его уверенность на меня подействовала – он выглядел так, словно у него карманы ломились от денег, – и я стал рассматривать Кел. Девушка постоянно ошивалась здесь, занимаясь нелегальной торговлей старомодными стимуляторами, которые делал ее приятель. На голове Кел не осталось ни одного волоска, сплошная татуировка, и удивительно, но ей это шло. Рядом кучковались трущобные панки, передавали друг другу сигарету. Келли оперлась на локоть, оглядывая зал, потом положила лицо на руки и втянулась во всеобщее ожидание.

Зал бурлил, отрывистый звук перекатывался из одного конца помещения в другое. Шуршание одежды, хохот, поцелуи, свист вдыхаемого с порошком воздуха, грохот возобновившейся музыки – все это накручивалось на стержень, который скоро должен был сломаться. Я заметил несколько инопланетников с рынка – здоровенного авгула, заросшего шерстью с головы до ног, и пару сейров. Последние сидели в углу и щебетали что-то непонятное, сверкая алыми точками глаз. Больше всего они походили на крылатых муравьедов, только увеличенных вшестеро и слишком умных.

– Слушай… – закончить я не успел.

– Никто вас сюда не зовет. – Голос накрыл весь бар, заглушив и музыку, и гомон, и щебетанье инопланетников; те, кто танцевал, замерли в сетке разноцветных лучей и уставились на появившегося у самого потолка Лекса. – Но вы все равно прихо ’дите.

Слова пробежали по стенам надписями на десятках языков, раздробились, исчезли. У владельца «Гейта» была привычка к театральным эффектам и мания величия, но в чем-то она была оправдана, ведь большинство собравшихся здесь вряд ли сумели бы накопить на лицензионный ключ.

– Ни у кого из вас нет имен, – продолжал Лекс; прожектора освещали обожженное лицо.

Я подстроил под себя очки, потом не утерпел – и воткнул в разъемы на затылке «вилку», зажмурился. Плохая «вилка» могла спалить мозги, поэтому завсегдатаи носили эту часть оборудования с собой, но азарт сводит страх перед риском на нет. Кожу защипало, слегка ударило статикой, а потом меня оглушило чередой запахов. Во рту пересохло, но «вилка» настроилась быстро.

Моменты боев, ставших классическими, стремительно сменяли друг друга. Скорость движений бойцов воспринималась как насмешка. Для принимающих эс-пи игроков высшей лиги такой темп обычен, я же не улавливал половины, хотя увлекался играми с детства. Я видел кровь, чувствовал ее запах, вкус, – отголосок того, что можно получить в Среде. Эта кровь казалась даже более настоящей, чем моя.