Дмитрий Шухман - Человеческий фактор

«Снова-здорово», — вздохнул Бегемот, — «Ну почему нельзя придумать мотивацию пооригинальней?»

«Ты о чем?» — не поняла Катрин.

«Так, мысли вслух. Арсенал тут есть?»

«Основная часть оружия хранилась в центральном комплексе», — ответил «Ильич», — «Но на посту охраны имеется резервный арсенал. Могу ли сделать вывод, что вы согласны?».

«Можешь, можешь», — буркнул Бегемот, вынимая из лапы робота диск, — «Показывай, где этот пост».

«То есть как это согласились?» — Катрин выглядела слегка ошарашенной таким резким развитием событий, — «Вот так запросто?»

«А ты чего ждала, разговоров на полтора часа? Или мы соглашаемся или четыре лазерных турели, которые спрятаны в стенах этого зала, нарезают нас мелкими ломтями. У тебя есть другие варианты?»

«Ну… нет», — пробормотала Катрин.

«Ну вот и кончай философию разводить».

«Вообще-то не четыре турели, а три», — сообщил робот/«Ильич», — «Одна пять лет назад вышла из строя. Сути дела, это, впрочем, не меняет. Следуйте за мной».

Робот выкатился из зала, Бегемот и Катрин пошли за ним. Катрин, впрочем, так просто успокаиваться не собиралась.

«Но какие у нас гарантии, что он нас выпустит?»

«Его слова. Машины не врут, для этого нужно иметь воображение».

«Пост охраны», — возвестил робот.

Бегемот оглядел помещение. Металлический стол напротив плексигласового окошка, такой же стул, мусорная корзина. Ящика стола были кем-то выдернуты и валялись на полу. Впрочем, главный интерес представляло не это, а три несгораемых шкафа выстроившихся вдоль дальней стены. Похоже кто-то очень хотел добраться до содержимого — поверхность вокруг замков была измята, исцарапана, потравлена кислотой. Причем настолько сильно, что даже имей они сейчас ключи, толку бы от них все равно бы не было. Бегемот примостился на стуле и полез в рюкзак.

Через пару минут замочные скважины шкафов украшали слепленные из пластита пломбы. Бегемот вытащил детонатор с таймером, подсоединил к взрывчатке и установил обратный отсчет на десять минут.

«Все. Впечатлительным, слабонервным и просто желающим жить рекомендуется покинуть помещение».

«Зачем так много времени?», — спросила Катрин, когда они вышли из комнаты.

«Надо кое-что уладить», — ответил Бегемот и повернулся к роботу, — «Отведи нас к лифту».

Катрин так и не поняла, чем это комната показалась Бегемоту лучше остальных. Может почище, может светлее, может еще что-нибудь. Но Марка он решил оставить именно здесь. Он стряхнул с кровати трухлявые остатки матраца и положил тело на гладкую металлическую поверхность.

«Подожди меня снаружи, ладно», — бросил он через плечо.

Катрин тихо вышла. Она оперлась спиной о стену, закрыла глаза. Заряд адреналина, кипевший в крови с момента схватки в коридоре, растворился окончательно. Катрин почувствовала, как окружающий мир отступает, оставляя ее посреди мягкой темной пустоты. Опасаясь заснуть, она широко раскрыла глаза. Она уже не стояла, а сидела, привалившись к стене. Коридор был по прежнем пуст, но из соседней комнаты раздавался мерный гул и какие-то щелчки. Катрин встала и осторожно заглянула внутрь. Бегемот сидел в кресле и вглядывался в маленький экран «пип-боя». Со стоящего рядом с креслом терминала была снята верхняя панель и изнутри к «пип-бою» тянулся тонкий провод. В ногах у Бегемота лежала винтовка Гаусса — электромагнитное ружье стрелявшее пулями из обедненного урана. Такие запросто прошивали даже танковую броню. Рядом лежали картонные коробки с патронами, несколько гранат. Получалось, пока она «на секунду прикрыла глаза», Бегемот вышел из комнаты, выгреб из взорванных шкафов оружие и вернулся обратно. Она уже хотела подойти к мутанту — хотя бы выяснить, сколько времени она была в отключке — как вдруг заметила, что дверь комнаты, в которой лежал Марк, закрыта и на ней карандашом, крупными печатными буквами написано:

МАРК ГИБСЕН

ЛУЧШИЙ СТАЛКЕР И ЛУЧШИЙ ДРУГ

Внизу, с правой стороны буквами помельче располагалась приписка:

«Не беспокоить».

«Спи», — раздался сзади голос Бегемота.

«Что?»

«Отдохни, говорю. Спешить некуда, на тот свет всегда успеем».

«Как мне это надоело», — лейтенант Джефферсон откинулся на спинку кресла и потянулся. В спине ощутимо хрустнуло.

«И не говори», — сидящий за панелью напротив Кински был старше его по званию, но они были приятелями еще с «учебки», так что какая, к черту, субординация, — «Сидим здесь вторые сутки и пялимся в эти мониторы, как какие-то яйцеголовые ботаники. А главное, какой смысл, если что, все равно ничего сделать не можем».