Александр Шакилов - Полигон

Я сделал паузу.

– Что потом? – Милена наконец обрела дар речи.

– Вот именно: ничего. Для меня ничего, для тебя и для Патрика. Нас всех завалят к чертовой матери. Вежливо спросят, откуда взялся телефон, а уж затем…

Милена побледнела. Патрик подогнал на место аварии третью машинку, заявил, что это ГАИ, и стал выяснять у потерпевших, кто даст ему взятку. Определенно ребенку стоит меньше смотреть телевизор – в Вавилоне нет никакой автоинспекции, здесь нарушитель правил рискует не штраф схлопотать, а пулю и похоронный венок вместо страховки.

– Любимая, предположим, нас сразу не убьют и даже выплатят вознаграждение. Чисто теоретически рассмотрим такую возможность. А теперь чисто практически: сколько мы протянем, если хоть кто-то в городе узнает, что у нас столько наличных? Как ты думаешь, много ли народу захочет отобрать у нас бабки?

– Все, кто способен сосать соску и еще не в гробу, – до Милены, хоть она блондинка не столько по цвету волос, сколько по призванию, дошло-таки, что срубить капустку по-быстрому не получится.

– Верно, милая. А раз так, сможешь ли ты расстрелять весь Вавилон? Я лично скромнее оцениваю свои способности.

Сын определился, с кого из автолюбителей слупить дань, – с обоих.

– Макс, а ведь ты сказал… – супруга сделала вид, что крепко задумалась. – Ты только что, перед этим всем, сказал, что потерял работу?

Судя по ее тону, неприятности у меня только начинаются. Характер у Милены стальной: укусишь – зубы обломаешь. Она мгновенно оценила ситуацию и сделала верные выводы: нельзя заработать на телефоне с видеороликом – и хрен с ним, живем дальше. Но в таком случае нужно найти виноватого, а муж для этой роли – наилучший кандидат.

Но я не согласен на роль антагониста. И статистом не буду. Хватит. Я принял решение.

– Милена, нам надо поговорить.

– Именно, Край, – моя благоверная недобро сверкнула голубыми глазами.

– Только тарелки не бейте, когда на кухне говорить будете, – напутствовал нас Патрик, догнав синими пикапом красную гонку. – А то как в прошлый раз…

Борисполь.

По бетонке, замедляясь, катит самолет. Рейс «Майами – Киев».

Первым по трапу спускается человек. Движения его резки. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: у такого на пути не становись. И вовсе не из-за тропического загара и неброской деловой одежды: поверх белой рубахи с галстуком – классический черный костюм от «Prionni», пошитый по индивидуальным меркам, ткань – из волокон кашемира и шерсти викуньи. Стоит костюм всего-то сорок с гаком тысяч долларов. У мужчины с десяток таких. На ногах у него – черные туфли, они чуть дешевле костюма. В руке – кейс, который не продырявить даже из АК в упор. Кейс не пристегнут к запястью наручниками, но мужчина держит его так, что отобрать багаж можно только отрезав пальцы.

Морщины на лбу и заметная залысина не могут замаскировать повадки этого гостя Киева. Мужчину выдают глаза на скуластом лице без тени улыбки: у него взгляд всегда голодного крупного хищника, взгляд бесстрастного убийцы.

Его зовут Новак. Фамилия давно заменила ему имя с отчеством, стала чуть ли не кличкой. Когда-то он был капитаном милиции и командовал отрядом ОМОНа. Он держал в кулаке все прилегающие к Чернобылю населенные пункты. А потом его подставил человек, которому Новак вполне доверял, которого считал чуть ли не другом [8].

Но это все в прошлом, а сейчас бывшему менту, нынешнему бизнесмену международного класса не по пути с остальными пассажирами. Его ждет вертолет.

В салоне, отделанном натуральной кожей, деревом и золотом, кондиционированный воздух приятно холодит тщательно выскобленные щеки Новака.

Газотурбинный двигатель разгоняет винтокрылую машину до трехсот километров в час.

Курс – на Вавилон, где у мужчины назревает серьезная сделка. К тому же у него там личный интерес, пора вернуть должок предателю.

– Жди, Край, скоро встретимся. – Новак в предвкушении, кулаки его сжаты.

Когда я уходил из дому, сын расплакался.

Не люблю, когда у пацана глаза на мокром месте, вот и хлопнул дверью сильнее, чем надо. От косяка отвалился пласт штукатурки, и следом еще один рассыпался по площадке пыльным мусором.

Мы с Миленой расстались крайне недовольные друг другом, чего уж скрывать.

…Сосед снизу старательно ковырял потолок перфоратором положенные регламентом пять минут, после чего устал и прекратил.

И тогда Милена, глядя на мои сборы, спросила: