Анна Калинкина - Метро 2033. Хозяин Яузы

«Неля погибла из-за меня, – думал он, – в ее смерти я сам виноват. Мне вообще не надо было возвращаться на Китай-город. Не было у меня там ничего такого, за что стоило бы держаться. Судьба дала мне знак, а я не понял. Но я дурак, я просто струсил. Если бы я тогда остался с ней, она теперь, скорее всего, была бы жива. И Верка была бы жива, и Кабан, и даже Курятыч. Я еще мог исправить ошибку, когда первый раз вернулся за ней сюда, – мне нужно было не слушать, что люди болтают, дождаться ее и поговорить с ней самой. Поглядеть ей в глаза. Я бы понял тогда, что все это неправда. А если даже правда, то все это неважно. Надо было просто остаться с ней и ни о чем не расспрашивать. Ведь что бы там ни было у нее в прошлом, она хотела с этим покончить, забыть все – оттого и пыталась укрыться от этого гада на Электрозаводской.

Но я послушал этого придурка Виталю и испугался опять. Разминулся с ней, может быть, на день всего. Но и это еще не самое страшное. Старик сказал, что кто-то навел на них облаву, оттого все так и вышло, им пришлось уходить. Ужас-то в том, что, скорее всего, это я и навел. Что я там наболтал этому типу на Ганзе спьяну? Наверное, достаточно для того, чтобы они все поняли и пришли за ней. Она вместе со стариком спасала меня, а я, получается, ее убил.

Оказывается, выбрать – труднее всего. Это только кажется, что ты решаешь лишь за себя, что ты ни за что не отвечаешь. Самое страшное – что от тебя иногда зависит чужая жизнь, а ты об этом и не подозреваешь. И один твой неверный шаг может погубить другого. Тяжело, даже если чужой, незнакомый умрет из-за тебя. А на моей совести Верка – она все-таки меня любила на свой лад. Кабан, может, тоже умер. А главное – единственная девушка, которая пришлась по душе… Она из-за моей глупости, трусости, нерешительности умерла. Я опоздал совсем чуть-чуть, но это уже непоправимо. И теперь впереди ничего нет, потому что другой такой не будет. Вот ведь странно – Верку я тоже больше никогда не увижу, и мне ее тоже жаль. Но когда думаю про Нелю, становится так больно, словно меня режут живьем. Такая тоска берет, что хоть вешайся».

Он вдруг подумал, что, возможно, от него тут ничего не зависело, что выбор был предопределен заранее, ведь Неля была убийцей и должна была расплатиться. Как там старик сказал: «За ней все равно бы пришли». Возможно, он был лишь орудием судьбы. Но почему именно он?

«И почему все так? – терзался он. – На Китае я знаю многих, у кого на совести по нескольку трупов, и ничего – живут себе как ни в чем не бывало. Почему эта девочка должна была так расплачиваться?»

Но какой-то внутренний голос подсказывал, что иначе было нельзя. «Я бы хотела умереть молодой», – вспомнились ему ее слова. Ну вот, она и умерла, но перед этим успела его чему-то научить. Теперь его жизнь никогда не станет прежней. Только вот вправду ли она умерла?

У него перед глазами вновь возникла река. Вот левый, высокий берег, а наверху – мощные, смутно белеющие в ночи монастырские стены. Здесь они встретили кошек, когда плыли прошлый раз. Федор словно бы видел, как девушка и старик осторожно выбираются на берег, как из-за кустов с торжествующими криками выскакивают дикари в лохмотьях. Они начинают швыряться камнями, девушка падает и остается лежать, а старик, бросив ее, спешит обратно к реке. Кошки поднимают вой, выродки, озираясь, подходят все ближе к неподвижному телу. Но что-то спугнуло их – они насторожились, прислушиваются. И вдруг один падает, а другой смотрит в суеверном ужасе. Он хочет бежать, но поздно – через секунду он валится на землю возле тела соплеменника. Что их убило? Стрелы или пули? А сверху, от монастырских стен, не торопясь, спускаются фигуры в черных балахонах. Головы их прикрыты капюшонами, в руках факелы – а может, это фонарики. Они поднимают тело девушки и уносят туда, наверх, где вечной твердыней воздвиглись на холме стены и храмы монастыря.

Ночью Федору приснилась Неля. Почему-то он отчетливо понимал, что это – сон. Она смотрела на него так, словно не сердилась.

«Ну как? – хотел спросить он. – Теперь ты знаешь, что там, по ту сторону жизни – расскажи, во что мы превращаемся там? Каково там – лучше, чем здесь?»

«Не ругай себя, не мучайся, – словно бы услышал он в ответ. – Не ты во всем виноват. Ты просто опоздал чуть-чуть».

«А кто виноват? Лефорт?» – подумал он. На это она ничего не ответила.

«Но что же мне теперь делать? Мне плохо без тебя. Жить, как прежде, я уже не смогу, а по-другому – не умею».

«Это ничего. Все уладится. Главное – ищи проводника. Слышишь? Ты должен довериться проводнику».