Андрей Ерпылев - Песчаная война

– Вас проводят в мужской шатер, – поджал губы старик.

– А девки как же? – Дэн, похоже, надеялся получить все девяносто девять удовольствий: наглый и недалекий менеджер привык брать от жизни все.

– А женщины будут спать с женщинами. Они вас проводят, – указал старейшина на склонившихся к гостям молодых бедуинов.

Дэн уже поднялся на ноги и стоял, пошатываясь. Он явно плохо соображал, где находится и кто его окружает. Один из хозяев попытался поддержать его под руку, но парень с пьяным смехом его оттолкнул и сам чуть не свалился в костер.

«Совсем нажрался, козел, – с недовольством подумал Слава, тоже чувствовавший себя так, будто провел ночь в кабаке. – Того и гляди брякнется… Чего это он?»

Качаясь и что-то бормоча себе под нос, Дэн неверными руками расстегивал ширинку шорт, явно собираясь справить нужду прямо здесь, у костра. Бедуин подскочил к нему и что-то затараторил на своем наречии, пытаясь вытянуть пьяного гостя наружу.

– Эй, старый! – со смехом оттолкнул мужчину менеджер, не собирающийся отказываться от своего намерения. – Угомони своего халдея! Чего он лапает-то меня, а? Голубой, что ли?

По напрягшемуся лицу хозяина Вячеслав понял, что сейчас что-то произойдет, но вмешаться не успел.

– Пошел ты на!.. – Дэн с силой ударил настойчивого бедуина в лицо, и тот полетел на землю. – Задолбал уже, су…

Договорить он не успел: вскочив с перекошенным от ненависти лицом, абориген сделал молниеносный выпад, и Дэн, пронзенный длинным кривым кинжалом, медленно осел на ковры, заливая их черной, в неверном освещении, кровью. Это послужило сигналом, и в руках всех без исключения бедуинов засверкало оружие.

Старик, воздев руки к небу, что-то протяжно кричал по-своему, но была ли это попытка остановить соплеменников или он призывал покарать неверных, нарушивших законы гостеприимства, так и осталось неизвестным.

Под истошный женский визг, крики боли и хрипы умирающих Слава пытался бороться за свою жизнь. Ему удалось расшвырять насевших на него мужчин и почти вырваться на волю, но…

Резкая боль пронзила его спину, перехватив дыхание. Он рухнул на колени и тут же кто-то неимоверно тяжелый навалился на него сзади, впившись твердыми, словно камень, пальцами в глаза, рванул кверху голову так, что затрещали позвонки, ледяная сталь впилась в горло…

Огненная бомба взорвалась в мозгу, все закрутилось перед глазами, и Слава полетел во тьму…

Капитан пробежал глазами листок с шифровкой и невольно помянул женщину, легкомысленно относящуюся к сексуальным связям.

– Что там, Иваныч? – спросил старпом.

Любопытство раздирало Туреева, как, впрочем, весь экипаж корвета «Неутомимый». Только думали о дальнейшем люди по-разному. Кто-то надеялся убраться подальше, кто-то, напротив, подойти поближе. В полном согласии с темпераментом, авантюрной жилкой и понятием долга – у тех немногих, кто имел его, вопреки телевизионно-государственному воспитанию.

Бутаков имел. Он поступил в морское училище еще при прошлой власти, а там к подрастающему поколению относились по-государственному. Да и отец постарался, объясняя сыну, чем настоящий мужчина отличается от существа в штанах. Династия была морской, отец частенько покидал семью, отправляясь на боевое патрулирование в разные моря и океаны, дед воевал на Балтике, потому судьба Петра была предопределена с рождения. Беда навалилась, откуда не ждали. Государство рухнуло, вместе с ним – флот, и после выпуска молодой Бутаков больше времени проводил на берегу. Даже в Маркизову лужу выбираться случалось редко. С точки зрения дорвавшихся до власти «деятелей», врагов у новой страны не имелось и иметься не могло, посему тратить деньги смысла не было. Лучше положить их в собственный карман, в крайнем случае – поделиться с кем-нибудь, а флот… Зачем он нужен, когда даже армия давно на голодном пайке? Менялись президенты, но при всех словесах сохранялась внутренняя преемственность. Кому сказать – отслужив положенное, достигнув чина кавторанга и без малого пенсии, Петр Иванович совершал свой второй дальний поход. Первый по Балтике до Зунда, зато этот, несомненно, последний, аж до Красного моря. Когда кроме твоего корвета к дальним плаваниям годны еще два, и каждый старше, чем новая российская демократия, шансы на дальний вояж сравнительно высоки. С тех пор, как Россия стала бороться с пиратами в чужих морях, и поневоле пришлось отводить немногочисленные уцелевшие корабли от стенок.