Геннадий Ангелов - Звёздный «Кентавр». Первая ступень

— Суворов, Суворов, чёрт тебя подери, где ты? — услышал я в наушниках голос сержанта.

— Борт 54018 на связи.

— Где тебя носило борт 54018, мы уже ребятки на вас давно похоронки отправили.

— Это долгая история сержант, вернусь, расскажу. Свяжите борт с наземными службами, чтобы нам по дороге не заблудиться. Топливо на исходе.

— Наши службы уже видят вас Суворов, отключи автопилот и бери управление кораблём на себя. Через два часа, надеюсь смогу обнять тебя бродяга. До встречи.

Отключив автопилот, я взялся за штурвал. Приборы корабля автоматически связали нас с Землёй и маршрут был проложен. Мне оставалось только следить за направлением движения, и периодически подправлять курс. Я смотрел на окно, в глазах стояла пелена тумана. И в этой ледяной дымке чётко просматривался женский силуэт. Это была Юнита, она звала к себе.

Больше месяца нас не было на Земле. Я предавался воспоминаниям глядя в мрачные просторы Вселенной. Перебирал в уме детали моего пребывания в качестве командира на корабле. С разных сторон пытался посмотреть на свои же действия. Конечно, ошибок было допущено достаточно много, и вина за смерть экипажа лежала на мне. С болью в сердце я вспоминал ребят, которые сложили головы на Нэксе. Что ждёт на Земле, об этом я мог только догадываться. Конечно, повышения по службе я вряд ли получу. Скорее всего, спишут на гражданку и дело в шляпе. Хорошо, если закончится тихо и мирно. Конечно, будет собрана специальная комиссия, из высшего руководства, которая и решит мою судьбу. Юнита. При одной только мысли о ней, сердце начинало болеть. По уставу я не должен был бросать робота на другой планете. За это тоже по головке не погладят. Да уж, жизнь не всегда праздник, это ещё и большая ответственность. Отец будет доволен, когда узнает, что меня с позором выгнали из армии. Я уже слышал его довольные реплики типа: «Я же тебе всегда говорил, что армия это сборище дармоедов, и никто не оценит твоё геройство».

Тяжело вздохнув, я потёр колено. Может и права Юнита, никто бы не разрешил забрать на Земле суперсовременного робота. А выкупить такую штуковину в личное пользование просто невозможно. Надо молчать и если спросят о роботе, ответить, что забыли на Нэксе. Спешили вот и всё. Взглянув на часы, я сверился с бортовым компьютером. До орбиты земли оставалось меньше часа.

Спустившись вниз, я сделал себе кофе и закурил. Это была первая моя сигарета. Никотин приятно расслабил, и появилось лёгкое головокружение. Прокашлявшись, я потушил сигарету и бросил в мусор. Допивая кофе, взял книгу и решил полистать. Приятно всё-таки держать в руках настоящую книгу. С монитора читать неудобно, и глаза быстро устают. Появился Ерофеев и проверил приборы.

— Что, есть проблемы? — спросил я, отрываясь от чтения.

— Нет, командир, всё идёт гладко. Даже как-то подозрительно.

— Сплюнь, через левое плечо. Значит так, будут на базе спрашивать о роботе, ответишь, что мы спешили с отлётом и забыли о ней. Ты понял? Ни о каком письме и прочих вещах ни слова. Это не приказ друг, а моя личная просьба. Договорились?

— Какой разговор командир. Буду молчать как рыба.

— В остальном, рассказывай, всё как было, и ничего не преувеличивай.

— Командир будь спокоен на мой счёт. В интернате стукачей не любили, и устраивали им тёмную.

— Какую тёмную?

— Обыкновенную, набрасывали на стукача одеяло, а потом дубасили всем отрядом. Ох и доставалось таким умникам, которые начальству жопу лизали.

— Ты защиту включил?

— Так точно, защита включена на случай метеоритного дождя.

Я ещё раз взглянул на часы и поднялся.

— Пора, через пятнадцать минут мы будем на месте.

В кабине я рассматривал посадочные таблицы и готовился к торможению.

— Борт 54018, как слышите, ответьте.

— Борт 54018 слышимость отличная, сержант.

— Сколько людей на корабле?

— Нас осталось двое, и труп в пятом отсеке.

Возникла утомительная пауза, после которой сержант сказал:

— Хорошо, что хоть корабль целый и невредимый. Потерь много. Ладно, на базе доложишь, где вас черти носили.

На мониторе появилась яркая точка. Она моргала и приближалась. Вот и земля. Автоматика включила посадочные модули, и корабль сбавил скорость.

— Ты видишь Землю Ерофеев?

— Так точно, командир! Вижу родную нашу планету. Скоро посадка.

Корабль вышел на орбиту Земли и включил торможение. Уже видны были моря и океаны. В голубой облачной дымке проносились спутники. Мы медленно опускались по посадочной программе. Я перечитал несколько раз инструкцию и сейчас действовал по плану. Без самодеятельности, как любил повторять сержант.