Геннадий Ангелов - Звёздный «Кентавр». Первая ступень

— Принимай корабль, — сказал Тан, который участвовал в ремонте. — Ты только посмотри на эту красоту.

Он улыбался и подмигивал мне, не скрывая удовольствия.

— Иди внутрь, там мы уже закончили.

С десяток нэксиан выстроились вдоль корабля, уступая мне дорогу. Я пожимал им руки и тряс, не веря своим глазам.

— Спасибо вам ребята, не уставал повторять я слова благодарности. Чтобы я без вас делал, ума не приложу.

Поднимаясь по ступенькам, я таращился во все глаза. Щупая руками корпус, от удовольствия прищёлкивал языком.

— Иди на мостик, — сказал Тан, вытирая руки от краски.

Мостик полностью изменился. Стояли новенькие кресла, обтянутые светлой кожей. Я уселся и погладил края. Новая доска приборов стала ещё лучше, в ней добавились защитные датчики от перегрузок и неполадок. Теперь всё было на основном экране, перед глазами. Тан уселся рядом и покрутился на кресле.

— Завидую я тебе командир. Я вот так за свою жизнь и не стал пилотом, хотя мечтал с детства.

— Это не беда, — ответил я. — Зато ты стал настоящим человеком, с доброй и чистой душой, другом, о котором каждый землянин может только мечтать. Я тебя никогда не забуду.

— Не заставляй меня плакать, прошу. Мне будет не хватать тебя.

Тан отвернулся и смахнул рукой слезу. Его глаза стали ещё больше вращаться.

— Когда вылет? — спросил он.

— Завтра утром.

— Я тебя оставлю, а ты проверяй всё как следует. Модуль находиться внизу, но включить ты его можешь вот этой кнопкой.

И Тан показал на жёлтую кнопку.

Пару часов я обследовал корабль и не нашёл к чему можно было придраться. Работы выполнены на самом высоком уровне. Нэксиане забили две морозильные камеры продуктами и всякими сладостями. Я спустился в пятый отсек и открыл его. Там в саркофаге лежало тело Сенина. Нэксиане по моей просьбе привезли его и заморозили. Приборы показывали больше ста градусов ниже нуля. Поёжившись от холода, я ещё раз посмотрел на Сенина и закрыл плотно дверь.

— Принимаешь работу? — спросил нэксианин в халате с эмблемой учёного.

— Да, что сказать? Придраться не к чему. Вы сделали корабль, даже лучше чем он был, когда вышел с завода. Спасибо огромное!

— А вот и твой новый костюм командир!

Нэксианин открыл шкаф и вытащил голубого цвета комбинезон с нашивками.

— Ух ты!

У меня загорелись глаза.

— Нравиться?

— Ещё как!

— Это на память об Нэксе. Мы всегда будем рады вас здесь снова увидеть. Война рано или поздно закончится и наступит мир. Так, что прилетайте к нам в гости.

Простившись с учёными и рабочими, я отправился к себе. Последний день на Нэксе должен запомниться и я решил вечером прогуляться с Юнитой. В эти дни не было налётов фаргов и можно спокойно пройтись по городу. Она поддержала мою идею, и мы отправились после ужина за город. Мне хотелось напоследок посмотреть лес и горы.

— Ты скучаешь, за Землёй? — спросила Юнита, с загадочным выражением лица.

В глазах её отражались первые звёзды, появившиеся на небе.

— Скучаю, ещё как. Сердце человека там, где он родился и вырос. Земля это мой дом, и часто по ночам она мне сниться. Ты не поверишь, но я разговариваю с матерью, отцом. Они скучают за мной, и считают погибшим.

— Я верю тебе, ты часто по ночам разговариваешь, и не даёшь спать. Значит завтра вылет?

— Да! Уже пора возвращаться и всё готово к полёту. Хоть бы корабль не подвёл.

— Он не подведёт, я тоже тестировала систему, она в полном порядке. Сбоев быть не должно. Как выйдешь на орбиту Нэкса, включи модуль. Он отправит сигнал на Землю и даст ваши координаты.

— Я знаю, не волнуйся. А зачем ты мне это говоришь?

— Для того чтобы ты ничего не забыл. И не растерялся. Всё-таки давно сам не управлял кораблём.

— Это точно.

Я обнял Юниту и остановился возле не большой полянки. В траве разными огнями переливались дикие цветы. И создавалось впечатление, что в них спрятались тысячи светлячков. Сорвав несколько цветов, я украсил ими волосы Юниты. Мы присели на старый пень и посмотрели на небо.

— Почти как на Земле, — сказал я, и улыбнулся. — Красиво всё-таки здесь.

— Как твоя нога?

— Уже и следа от пореза не осталось. Спасла чудо мазь, — и я показал ногу.

На душе был неприятный осадок, но я не обратил на него ни какого внимания. «Наверное, это от того, что придётся улетать и оставлять новых друзей», — решил я, растворяясь в сладких чувствах любви к Юните.

Утром я примерял новый комбинезон, который сидел как влитой и посмотрел на себя в зеркало. Оставшись довольным своим внешним видом, я, с Ерофеевым, отправился к кораблю. День обещал быть тёплым и безоблачным.