Алексей Абвов - Алхимик

Год назад все же вытащил на приватный разговор полковника, сразу после горячей бани задав ему вопрос в лоб — зачем он меня так гоняет. На что тот лишь усмехнулся и с расслабленной улыбкой спросил:

— Виктор, а кем ты себя сейчас считаешь — «ботаником» или?..

А на мое невнятное мычание в безуспешных попытках с кем-то определенно идентифицироваться заметил:

— Вот видишь — как раз то самое «или». Ты же уже не считаешь «ботаников» своими коллегами, и их клановые интересы для тебя ничего не значат. Скажи, если бы я не гонял тебя со своими бойцами, стал бы ты таким сильным, понимающим не только исключительно в своей науке, но и в настоящей жизни?.. Нет. Так бы и остался еще одним «обиженным умником», каких хоть бочками засаливай. Зато теперь, наблюдая, как ты ловко раскидываешь моих ребят в зале, я за свой «первый отдел» уже не беспокоюсь, ты прекрасно справляешься со своими дополнительными задачами, даже без понуканий с моей стороны.

В общем, раскрыл он мне тогда глаза окончательно, популярно объяснив психологические особенности причисления индивидом себя к какой-либо социальной группе и неосознанного следования групповым интересам. Через физические упражнения и боевую подготовку он сместил все мои прежние ориентиры самоидентификации, и теперь мое восприятие своих бывших коллег перешло от обычной обиды к классовому противостоянию между охраной и охраняемым. Но при всем этом я прекрасно сохранил все особенности восприятия настоящего ученого, что позволяло видеть в том числе и ту информацию, которую сама ученая братия собиралась утаить от недремлющего государственного ока. Регулярно выводить их на чистую воду доставляло мне огромное удовольствие. А какое наслаждение вызывали их натянутые улыбки при моем появлении.

И вот через пять лет такой интересной службы и случилась эта крайне неприятная неожиданность, зашвырнувшая меня куда-то далеко-далеко, как бы не в иной мир, судя по всему наблюдаемому вокруг себя. Можно твердо сказать — это моя реальная недоработка, прошляпил что-то действительно опасное и не подстраховал ученых со своей стороны. Вот только на тот день ничего особенного совершенно не планировалось, самая обычная рутинная текучка, никаких экспериментов с задействованием больших энергий. Опять непонятным образом сложились обстоятельства или кто-то специально устроил диверсию? Интересно, что же такое произошло с лабораторным комплексом и кто, кроме меня, там выжил?

Мои недолгие воспоминания о себе самом в бесперспективных попытках почесаться прервало появление седого бородача. Тот внимательно посмотрел на меня, недовольно что-то бормоча себе под нос, и достал из кармана какую-то странную штуку. Больше всего она напоминала своеобразное женское украшение, состоящее из упругой дуги низкой короны и сети тонких золотых цепочек, в пересечении которых вставлены небольшие драгоценные камни. Опять внимательно посмотрев на меня, мужчина приладил на мою голову это самое украшение и что-то на нем сильно нажал. Виски резко вспыхнули острой болью, которая вскоре сменилась приятной прохладой. Даже тело чесаться перестало.

— Теперь ты меня хорошо понимаешь, искатель? — сказал бородач на своем языке, однако почему-то я его прекрасно понял.

Хотел утвердительно ответить, но это было явно лишнее, так как мой собеседник удовлетворенно кивнул и продолжил говорить:

— Я — Повелевающий мудростью Питисиниюс Асиюс. Это полное имя, но ты можешь обращаться ко мне просто Питс или Повелевающий, так как мы вроде бы с тобой даже коллеги, хоть ты и проклятый алхимик, сила в тебе нечиста, если я все правильно понял. Твое мерзкое имя я уже знаю, но ты больше никому его не говори, ибо оно совершенно непроизносимо. Теперь тебя все будут называть Витос — запомни это раз и навсегда, если хочешь тут выжить.

Мне ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть: все равно, с одной стороны, соображая, о чем идет речь, не до конца понимал сути сказанного. Общий смысл сообщения ускользал от меня, и вопрос моего имени тут явно был далеко не самым актуальным.

— Так вот, прежде чем ты получишь некоторую свободу действий, — продолжил после небольшой задумчивой паузы бородач, — жду подтверждения своего долга жизни на огненной клятве. Ты ведь понимаешь, что тебя вернули из-за грани небытия? Вижу, понимаешь — это хорошо. И еще — я выкупил, кроме тебя самого, все твои вещи, которые притащили искатели вместе с тобой. Хоть там практически ничего ценного и нет, разве только нож интересной формы, тем не менее потратился знатно. Потому твой долг жизни и все расходы оцениваю в три дюжины дюжин золотых сиунов. Подтверждаешь ли ты мне согласие выплатить этот долг? — К последней фразе голос мужчины заметно окреп, а в комнате явственно похолодало, и вновь зачесалось внутри головы.