Артем Мичурин - Полведра студёной крови[СИ]

Мы поднялись по винтовой лестнице одной из бутафорских башен и на втором этаже наткнулись на перепуганного паренька лет пятнадцати. Я схватил его одной рукой за плечи и легким движением второй свернул шею.

— Соседский, — прогундосил сзади Сема.

— Какая жалость, — я развернулся к нему и сделал шаг. Младший Черный попятился. — Ты же ничего не видел, правда? — я продолжал наступать на него, а он продолжал пятиться, пока не споткнулся, уронив кадку с геранью.

— Нет, — выдохнул Сема и рванул вниз.

Вот и отлично. Лишние глаза мне сейчас не нужны. Мне было похуй, скажет Сема о невинноубиенном кому-то потом, потому что на "потом" мне было вообще насрать. Я не связывал свое будущее с Березниками и Ольгой, поэтому мне было похуй и на нее с ее тетушкой. Отсюда и щедрые обещания Мирону и компании. Не сомневаюсь, что они по-любому возьмут больше, если не все. А вот сейчас лучше не обострять. Я вовсе не собирался положить тут еще и всю челядь в полном составе.

Широкий коридор и ковровая дорожка говорили мне о том, что я иду в правильном направлении. Давно не обносил хаты, но хозяйский кабинет нашел сразу. Пузатый сейф тоже невозможно было не заметить. Ключи подобрал быстро. Выпотрошил сейф еще быстрее, но потом завис на несколько долгих секунд, пытаясь переварить удачу. Много, много золотых монет и россыпь самородков, но в ступор меня ввели не они, а мешочек с настоящими алмазами.

Внезапно свалившееся богатство может запросто превратить человека в полного идиота, роняющего на пол слюни и пребывающего где-то далеко в своих мечтах, тогда как ему следовало бы внимательно смотреть по сторонам или хотя бы под ноги. Я вот тоже раззявил хлебало, ведь на поднятое можно было безбедно прожить годика три-четыре, но отсутствие движения со стороны бойни быстро вернуло меня к действительности. Взяв с собой обоих Черных, я подлеском отправился туда, откуда уже должны бы придти Гришка с Матвеем.

Внешне на бойне все было спокойно. Возле выгребной ямы крутилось несколько собак, а из открытых дверей сарая для инструментов доносились: звук точила, да чье-то завывание, которое с натяжкой можно было принять за пение. Внутри тоже подозрительно тихо.

Я взял в руки дробовик и показал Мирону, чтобы он встал под окном. Сему же с его берданкой оставил за углом сарая, в котором упражнялся в вокале мясник из местных.

Осторожно толкнул дверь и замер. Слева у стены на разделочном столе прямо на свиных кишках сидел до смерти перепуганный парень, в грудь которого были направлены вилы. Напротив стоял Матвей и смаковал трофейную папироску.

— Слышь, ты это чо? Ты не рыпайся, а то мы тебя того, — стращал вилами Гриша парня, итак еле живого от страха. Тот бы и рад был не рыпаться, да его жопа постоянно съезжала на скользком ливере вниз, вынуждая дергаться и извиваться.

— Это кто? — я закинул дробовик за спину и вытащил АПБ.

— Васятка. Хряков сын.

Негромкий хлопок, и все страхи Васятки остались позади.

— Еще есть кто?

— Не. Остальные из местных.

— Ну, тогда заканчивайте хуйней страдать. У нас еще в городе дела.

Дважды селянам повторять не пришлось. Впечатлила их моя манера так коротко и лаконично общаться или просто не терпелось скорее прибрать к рукам мясную лавку, но уже через пять минут мы с Мироном, Матвеем и Гришкой катили в сторону города, оставив на хозяйстве Сему и Фильку.

— Андрей. Слышь, Андрей, — дернул меня за рукав старший Черный, когда мы остановились в трех домах от лавки, и я не сразу вспомнил свой сценический псевдоним, — мы уж тут сами по-свойски без шума управимся. Не возражаешь?

Еще бы я возражал! Лабаз при штурме, будь внутри кто-то имеющий хотя бы малейшее понятие об организации обороны, мог стать проблемой и для двадцати до зубов вооруженных наемников. С фасада на улицу смотрели узкие заложенные кирпичом окна, больше напоминающие бойницы, а со двора высокий кирпичный забор с "егозой" наверху и вход, представляющий из себя спуск в подвал с поворотом. Тут и РПГ не с первого раза проблему решит.

Но Хряков наследник и его баба со своими папашей и мамашей, заправлявшие в лавке, к нашей акции возмездия явно не готовились, поэтому Мирон вкатил на Хряковой телеге как к себе домой, и через несколько минут все было кончено. Я даже пальцем на спусковом крючке не пошевельнул.

— Слышь, Андрей, — на этот раз уже сильней дернул меня за локоть Мирон, — мы тут слушок решили распустить, что это, мол, соликамские на ферме всю семейку Хряка положили. Так и нам и тебе будет спокойнее. Что скажешь?