Андрей Ивасенко - Земля туманов

– Сейчас посмотрим, что нам отыскал Джерри. Если обнаружим летающую тарелку с зелеными человечками, то с тебя пять упаковок ирландского пива. Две – мне.

– Заметано, сэр! Ставлю шесть! Вам – три, если дело выгорит.

Карр отдал ручку управления от себя. «Хокай» понесся вниз, к силе земного притяжения добавилась мощь турбовинтовых двигателей. Самолет выскочил из облаков под проливной дождь, как черт из табакерки, судорожно выровнялся и вновь полетел над гребнями волн.

Шторм, очевидно, достиг апогея. Самолет дрожал, его кидало из стороны в сторону, как марионетку, привязанную к пальцам кукловода. Ручку управления трясло в лихорадке, и Карр удерживал ее обеими руками.

И тут произошло нечто странное. Словно Господь Бог взмахнул своей волшебной палочкой – все враз утихло. «Хокай» прорвал какую-то невидимую мембрану шторма, сбил девственную плеву разбушевавшейся стихии. Пелена дождя исчезла, последние капли смахнули стеклоочистители. Яростный ветер утих. Небо просветлело. Прямо по курсу показался грозный силуэт авианосца.

Синеватые с прозеленью волны лениво шлепали по исполинскому корпусу военного монстра. Стоял штиль. Тишину разрывал лишь рев турбин самолета. Но здесь, мягко говоря, было неуютно. Люди почувствовали себя чужими. Нечто неосязаемое сворачивало их нервы в комок, сжимало сознание. Создавалось впечатление, что они оказались не в спокойно-странном месте, а в кастрюле с водой, которая ни с того ни сего вот-вот закипит.

– Охренеть можно! – воскликнул лейтенант-коммандер. Уйдя вправо и положив самолет на левое крыло, он до рези в глазах всматривался через боковое окно в гигантский корабль. Обычно невозмутимый Карр изменился в лице. Его спокойствие растрескивалось, как губы человека, погибающего от жажды.

«Хокай» сбросил скорость и стал описывать круги над авианосцем.

На многоярусной надстройке лейтенант отчетливо рассмотрел цифры «77». Это был «Джордж Буш». Гарсиа не ошибся. Полетная палуба, поражавшая размерами, была абсолютно пуста – ни единого истребителя со сложенными консолями крыльев, ни единого вертолета, ни одного человека. На ходовом мостике – тоже никого. Антенны радиолокаторов замерли. Казалось, авианосец был покинут экипажем. Но, что самое удивительное, корпус корабля как-то подозрительно просел в воду, ниже ватерлинии [9] Ватерлиния – линия соприкосновения спокойной поверхности воды с корпусом плавающего судна. , будто что-то неимоверно тяжелое давило сверху на корабль. Что-то невидимое глазу.

«Неужели корабль тонет, а экипаж и авиакрыло [10] Военный термин: тактическая единица ВВС. В состав авиакрыла авианосца входят эскадрильи истребителей/штурмовиков, ДРЛО, РЭБ и самолетов палубной военно-транспортной авиации. покинули его? Не русская ли субмарина постаралась?» – мелькнули страшные догадки у Карра. Однако сомнения тут же попятили эту версию: «Куда подевались самолеты, вертолеты и почти шесть тысяч человек? Бесследно исчезли? Не видно ни катеров, ни шлюпок, ни спасательных плотов. Ничего. И крен, если имеется пробоина, не наблюдается. А пробоина должна быть гигантского размера. Может, утечка из ядерных реакторов? Нет. Невозможно!»

Гарсиа, не сводя глаз с монитора, в этот момент сказал лишь одно: «Пресвятая Дева, да что же тут происходит?..»

– Гарсиа, вы это видите? – спросил Карр.

– Да, сэр. Сканируем.

– Информация? Мысли?

– Думаю, на авианосце нет ни одной живой души, сэр. Корабль полностью обесточен, оба реактора заглушены. Приборы это подтверждают.

Роджер Карр включил запись цифровой видеокамеры с самонаводящимся объективом, укрепленной на пилоне под крылом. И пытался засечь хоть одно движение на авианосце. Самолет пролетал возле кормовой части, массивная башня с направленными вверх орудиями тоже оставалась без движения.

«Во что они целились?» – еще больше встревожился Карр.

Второй пилот смотрел в другую сторону, на то, что Гарсиа обозначил как «странное кольцо».

– Сиськи небесные… – прошептал он.

Джефферсон так и замер с открытым ртом. «У меня глюки…» – думал ошарашенный второй пилот.

Действительно, а кто бы поверил? Огромный «пятак» спокойной поверхности воды, в центре которого находился авианосец, был отгорожен от остального мира идеально ровным заслоном, будто кто-то накрыл часть океана циклопическим стаканом. Пространство за этой оболочкой было скрыто в дымке тумана, легкой, словно дыхание на поверхности зеркала, но непроницаемой.