Анатолий Ткачук - Лекарство от Апокалипсиса

За поворотом его ждала еще одна узкая лестница, ведущая вниз. Миновав ее, он вновь попал в коридор, очень похожий на тот, что несколько минут назад прошел на верхнем ярусе. Но он был значительно темнее предыдущего, а радиационный фон оказался ниже в несколько десятков раз.

Дойдя до небольшого помещения, Макс заглянул внутрь. Комната слабо освещалась маломощной лампочкой накаливания. Посреди помещения стояло потрепанное грязно-зеленое кресло с отломанной передней ножкой. Поэтому одним углом оно опиралось на стопку толстых книг, похожих на математические справочники или толковые словари. В углу рядом с креслом стальным скелетом замерла массивная металлическая стойка. Первый же взгляд на нее подсказывал, что она была собрана из различных подручных материалов.

Макс остановился в проходе. Казалось, что он к чему-то прислушивается и мучительно долго всматривается в какой-то объект. И лишь спустя несколько мгновений он будто решился сделать шаг к стойке и, остановившись у кресла, принялся изучать приборы. Самописец сейсмографа мерно вычерчивал на размеченной бумаге почти прямую линию. С него Макс перевел взгляд на табло приборов, расположенных выше. Цифровые значения на них медленно возрастали. Мужчина спешно перевел взгляд на часы и вернулся опять к табло, проведя рукой по маске, защищавшей его органы дыхания, будто пытаясь привычным движением поправить свою бороду.

Несмотря на то, что в его теле сейчас просто бурлила кровь, не давая покоя, он ощущал явную, измотавшую его донельзя усталость. С крепко сжатыми от напряжения челюстями, так и не присев, мужчина уже ни на секунду не отрывал глаз от приборов. Время тянулось невыносимо медленно, превращая секунды в минуты, а минуты в часы. Будто чувствуя слежку за собой, оно было способно на подобную подлость именно в те моменты жизни, когда чего-либо упрямо ждешь. Секунда… две… – отмеряло каждым новым ударом сердце, становясь внутренними часами, отсчитывающими срок жизни.

И лишь резкая смена цифр на табло кварцевого магнитного вариатора заставила сердце ускориться. Мужчина перевел взгляд на другой прибор, зафиксировавший подобный резкий всплеск. Вскоре небольшое помещение оглушила какофония звуковых и световых сигналов, кричащих о том, что показатели всех приборов и датчиков вышли за пределы установленной для них нормы.

Макс одним рывком выскочил из помещения. Мгновения, предшествующие пространственно-временному перемещению, всегда наполняли его тело какой-то особенной легкостью, каким-то непонятным образом совмещаемой с почти неподконтрольным возбуждением. Его дыхание усилилось, а по телу пробежала мелкая дрожь. Цифры на индикаторах продолжали расти, но он уже не видел этого, он напряженно смотрел в темноту коридора, уходящего вдаль.

Метрах в пятнадцати от него пробежало легкое фиолетово-голубое свечение, похожее на разряд расходящихся по кругу молний. За ним в темноте последовала целая череда ярких вспышек, которые, уплотняясь, образовали почти сплошной круг, изменяющий свой цвет на ярко-красный.

Мужчина торопливой походкой направился к эпицентру всполохов, поднявших с пола облако пыли, и замер метрах в трех, вновь ощутив легкую дрожь. Он ждал. Отражаясь в его глазах, всполохи вновь принялись изменять свой цвет, возвращаясь к изначальному фиолетово-голубому.

В этот момент Макс сделал резкий рывок вперед, внутрь поля, подобно рыси, бросающейся на свою жертву. На мгновение у него в глазах потемнело, и по телу разлилась легкость. Сознание, освобождаясь от тела, начало стремительно улетать в неизвестность.

Сквозь тьму проступали несущиеся с безумной скоростью очертания каких-то сооружений, сменявшиеся вспышками яркого света, затем вновь следовало погружение в полную тьму. Он слышал чьи-то голоса, которые наперебой шептали ему едва разборчивые слова, звучавшие эхом в пространстве. Этот шепот проникал прямо в мозг, казалось, сводил его с ума. Он продолжал полет, постепенно погружаясь в странное состояние, будто обладает всеми знаниями о мире и Вселенной. Радость, боль, страх, покой – все возможные эмоции поочередно наполняли его, постепенно сливаясь в единое непостижимое ранее чувство. И снова тьма…

Всполохи молний погасли. Обездвиженное тело мужчины упало на пол.

Теперь Макс ощущал себя совсем иначе. Так случалось каждый раз при каждом пространственно-временном перемещении его сознания. Он понимал это, еще не осознавая ни места, в котором он оказался, ни точного времени происходящего, лишь чувствуя прохладу раннего утра.