Анатолий Ткачук - Лекарство от Апокалипсиса

– Кто здесь? Что тебе нужно? – закричал Алекс, но ответом ему было эхо его же слов. В голове рождались пугающие мысли, будто сам саркофаг говорит с ним, с последним из выживших.

Он крутился на месте, теряя ориентацию в пространстве, выхватывая взглядом выглядывающие из полутьмы металлические бочки, технологическое здание, огромный крюк подвесного крана, свисающий с потолка, бесформенные обрезки гигантских труб, аккуратно уложенных друг на друга, груду бетонных плит, которые должны были устилать дно арки, и металлические фермы, поддерживающие разрушающуюся контрфорсную стену саркофага. В висках стучало. В его глазах мелькал тусклый свет прожектора, установленного под куполом арки, непонятный звук доносился со всех сторон. Голова плыла, и неожиданно, зацепившись за крюк, торчащий откуда-то снизу, Алекс снова упал на пол, ощущая под рукой холод бетона. Ему показалось, что он на мгновение даже потерял сознание.

– Кто ты? – вновь прокричал Алекс, измученный собственным одиночеством и не способный уже понять, существовал ли голос, который заставил его вести себя подобно безумцу.

– Оставайся на месте! Не подходи ближе! – теперь Алекс точно смог идентифицировать уже более сдержанный возглас, раздающийся из полумрака. Он был предельно сух и строг.

– Кто ты? Откуда ты здесь взялся? – замерев на месте в полулежачем положении, не скрывая собственного удивления, проговорил Алекс.

– Я здесь уже давно! – на худощавом, темном то ли от грязи, то ли от загара лице, появившемся в свете тусклой лампы, играли желваки. – Кто ты? Я должен знать, что написать на твоей могиле.

– Меня зовут Алекс Артемов, я инженер, один из создателей арки, – слова застревали в горле, он попытался подняться.

– Оставайся на месте, Алекс Артемов, – так же сухо проговорил мужчина, и, вскинув двуствольное ружье, взвел курок.

– Я не двигаюсь! – Алекс, напряженно мотая головой, в которой все еще царил хаос, неуверенно попытался отодвинуться назад.

– Это правильно. Не подходи ко мне ближе, чем на десять метров. Нарушишь это правило, я стреляю.

– Но… – Алекс хотел что-то возразить.

– Я тебя предупредил. Как ты здесь оказался?

– Работаю здесь, – в голосе Алекса появилось раздражение.

– Работаю… – мужчина с ружьем усмехнулся. – Все работы уже давно прекращены, а строители либо давно погибли, либо скрываются в каких-нибудь подвалах и ждут своего часа.

– Кто ты вообще такой? С чего ты это взял? – Алекс не мог понять, что же здесь происходит, и кем является этот случайный собеседник, указывающий на безнадежность его положения.

– Меня Макс зовут, хотя вряд ли тебе мое имя понадобится. Я знаю многое о том, что произошло и происходит там, снаружи. Я не сомневался, что рано или поздно случится то, что случилось.

– Но как?

– Это не твое дело! – отрезал мужчина. – В общем-то, мне и не важно, откуда ты здесь взялся, и что будешь делать дальше. Но запомни, ко мне не подходи и лучше вовсе не попадайся на глаза. И не вздумай лезть в саркофаг. Это моя территория. Увижу внутри – стреляю без предупреждения. А стреляю я метко, можешь не сомневаться!

– Да кто же ты такой?

– Это тебе тоже знать не обязательно. Удачного дня.

С этими словами мужчина, перехватив ружье за ствол левой рукой, сначала попятился, не спуская глаз с Алекса, затем, извернувшись, быстро юркнул в небольшую дыру в толстой бетонной стене, из которой повеяло легким сквозняком, наполненным сыростью. Когда Макс скрылся из виду, Алекс вновь услышал мерзкий металлический скрежет, раскатившийся отголоском под куполом.

Алекс поднялся и, отойдя в сторону, замер, окруженный полутьмой.

Свет мощного прожектора белыми пятнами вырывал из темноты бетонные конструкции коридоров, покрытые серой пылью и давно потерявшие свою первоначальную форму. Шаги утопали в этой бесформенной массе, которая от каждого движения ног вздрагивала и опускалась мутной пеленой на свое место.

Поверх хлопчатобумажного белого одеяния на Максе был надет прозрачный пластикатовый костюм с капюшоном, наброшенным на белую шапочку. Таким образом, он почти полностью перекрывал возможность доступа радиоактивной пыли к телу. Лицо скрывало некоторое подобие медицинской маски, которая с каждым вдохом прилипала к его лицу, но он уже совершенно не обращал внимания на этот неприятный факт.

Минуя коридор за коридором, мужчина уверенно двигался в путаном лабиринте переходов и небольших комнат. Несмотря на четкость движений, в них ощущалась легкая нервозность. Со стороны даже казалось, будто он тщательно выбирает место для каждого шага или же ступает в уже оставленные на пыльной поверхности следы, повторяя когда-то раннее пройденный маршрут. Иногда его шаг ускорялся, потом становился вновь нормальным и через несколько метров резко срывался на легкий бег, сопровождаемый частыми тревожными всхлипами дозиметра. В некоторых местах приходилось двигаться почти ползком или перелазить через громоздкие кучи строительного мусора. Луч фонаря то и дело выхватывал из темноты надписи с указаниями номеров помещений и уровней радиации, кем-то второпях нанесенные краской на стены еще в период активной фазы ликвидации последствий катастрофы.