Крис Райт - Advent Calendar 2013

Я рискую бросить на него еще один взгляд. В лучах угасающего солнца его глаза нездорово блестят янтарем. Под мертвенной кожей паутиной переплетаются вены, раздутые той силой, которая насыщает его бессмертную плоть.

Я слышу, как его меч начинает нашептывать мне, и понимаю, что смотрел слишком долго.

Я немедленно вновь оборачиваюсь к пленнику. Воин — капитан своего ордена с жидкой кровью — дрожит от приближения смерти. Одно из его сердец уже отказало. От него сильно пахнет кровью, даже сильный ливень и злой ветер не могут скрыть этого. Дыхание скрежещет в наполовину разрезанном горле.

— Я не нуждаюсь в пророчествах на его предсмертных муках, — говорит мне Абаддон и сам шагает вперед. Он кладет искривленные клинки-косы Когтя на плечо пленному. — Почему ты позволил взять тебя?

Брат-капитан поднимает голову и… плюет на когтевидные клинки оружия, которое прикончило примарха.

Леор издает мрачный булькающий смешок. Смех Телемахона сладкозвучен, он призывает остальных смеяться вместе с ним. Даже я чувствую, как рот расползается в улыбке от последнего акта непокорности воина. Дождь смывает едкий сгусток слюны с изогнутого адамантия.

Лишь Абаддон, как кажется со стороны, остается не затронут весельем, хотя я чувствую, как его сознание в миг неприкрытой искренности испускает импульс удовольствия. Он приседает возле пленника под хоровой скрежет и стрекот сочленений доспеха.

— Это смягчило твой стыд? — спрашивает он у капитана. В голосе жестокая учтивость. Практически… доброта. — Этот небольшой всплеск злобы. Маленький акт неповиновения. Он смягчил твой стыд от того, что ты умираешь, не исполнив свой долг? Воздал мщение за тысячу братьев, которых мы убили и осквернили? Оправдал вашу неудачу при защите этого мира?

Капитан снова плюет, на сей раз — в лицо Магистру Войны. Абаддон улыбается, пока ручеек сбегает по щеке.

— Вот, братья, те дети с жидкой кровью и прочищенным разумом, которых Империум породил в наше отсутствие. Те, кто унаследовал за нами.

Раздаются новые смешки. Капитан искренен в своем непокорстве, однако он демонстрирует гордость не перед той аудиторией.

— Когда-то, — говорит ему Магистр Войны, — мы были ангелами. Не вне имперского закона. Выше него. Не защитниками человечества. Его владыками .

Капитан делает последний вдох, готовясь плюнуть в третий и последний раз. Абаддон не дает ему такой возможности. Магистр Войны с практически любящей медлительностью погружает один из когтей в грудь космодесантника, разрезая сердца, легкие, мышечную ткань и позвоночник с неторопливой ласковостью.

— Слышишь эти вопли? — мягко произносит он. — Крики на границе твоих гаснущих чувств? Боги идут за тобой, герой. Идут за твоей душой.

Абаддон вынимает коготь и целует умирающего воина в лоб — словно полководец бронзового века, благословляющий одного из своих избранных воителей.

— Спи, отважный защитник человечества. Никчемная жизнь близится к завершению, и ты отправляешься за своей наградой в Море Душ.

Он поднимается на ноги. Лишившись поддержки, тело капитана заваливается в грязь. Но прежде, чем отвернуться, Магистр Войны приостанавливается.

— Хайон, — обращается он ко мне.

— Брат.

— Ты можешь найти демона, который поглотил душу этого воина?

Ему известно, что я могу. Он спрашивает, сделаю ли я это.

— Будет исполнено, — говорю я.

— Благодарю тебя. Свяжи его внутри трупа и брось к остальным Дваждырожденным.

В Храме Исправления было тихо. Войдя через Завесу Караула, Калгар увидел лишь горстку паломников и молящихся, медленно идущих вокруг мерцающей гробницы Мстящего Сына. Тишина в храме была вызвана не поздним часом, в последнее время на всем Макрагге было мало посетителей. Виной тому была война против Рождённых Кровью. Разрозненные остатки губительного воинства М'кара всё еще прятались в поясах астероидов и других отдаленных уголках Ультрамара, причиняя в своих злобных набегах любой вред, на какой только хватало сил. Лазло Тиберий возглавил флот Ордена, вычищающий предателей из их нор, но в Ультрамаре было много мест, где можно спрятаться.

Увидев магистра Ордена Ультрадесанта, пилигримы стали кланяться или падать на колени. Некоторые нерешительно приблизились, но предупреждающие взгляды несущих топоры воинов Почетной Стражи, заставили их передумать подходить ближе.