Александр Романовский: Цвет ярости – алый

– Вперед, – велел Топор.

Скрипнув зубами, Вол к двинулся к решетчатой двери. Распахнул ее одним ударом – с такой силой, что та ударилась о каменную стену. Прежде, – отстранение отметил он, – такого не случалось. То ли петли разболтались, то ли сил и впрямь прибавилось…

На этот раз Нож и Таран, традиционные провожатые, пропустили Волка вперед. Тот шагал по ступеням, прислушиваясь к звукам и запахам, что поступали снаружи. Вибрации – крики и топот – прекратились. За спиной напряженно дышали безволосые. Топор держал большой палец в миллиметре от кнопки. Двое других, вероятно, успели подняться на поверхность – подгоняемые сознанием того, что за ними шагает зубастая и мохнатая смерть… А впрочем, они зря боялись. Мало того, что Курт с трудом мог разглядеть в разрезах капюшона ступени под ногами, так еще полы балахона так и норовили обвиться вокруг лап или попасть под них.

Вот наверху показался широкий освещенный проем. Каждый раз, выходя на поверхность, Волк был вынужден несколько секунд стоять на пороге, прищурив глаза, привыкая к смене обстановки. Теперь узкие щели капюшона играли роль светофильтров или, на худой конец, диафрагмы. Лучи пронзали эти бойницы, но на подходе к чувствительным глазам Курта почти теряли свою пагубную силу.

Волк перешагнул порог. Первое, что он увидел на знакомом до боли дворе, – это безволосые.

Много безволосых.

Прежде всего, узника встречали шестеро “безрукавочников”. Каждый при себе имел пистолет, боевой меч и резиновую палку. Трое держали обнаженные мечи, а трое, соответственно, дубинки. Пару мгновений спустя к ним присоединились Нож и Таран, которым вполне хватало пульта управления, – невзрачная пластиковая штуковина служила куда более надежной защитой от узника, нежели мечи и дубинки.

Как бы там ни было, чуть позже стало очевидно, что дубинки предназначались отнюдь не для Волка.

А вокруг Ямы концентрировались все остальные. Насколько Курт мог видеть, это были типичные обитатели Клоповника – как правило, потрепанные жизнью снаружи и внутри, в практичной одежде, с суровыми лицами и еще более жесткими взглядами. Все они, так или иначе, были преступниками – обязывало само местожительство. Те, кто не совершал преступлений собственными руками или мозгами (процент кибер-преступлений здесь был гораздо ниже, чем во всем Мегаполисе, но тоже присутствовал), прямо или косвенно имели отношение к преступникам, – наводчики, посредники, сбытчики, а также прочая почетная публика. Они даже одевались очень похоже, неприметно и практично, в серое, черное или коричневое. Однако стоило лишь собраться в одном месте двум-трем десяткам таких людей, как эта “неприметная” группа начинала привлекать внимание окружающих не меньше, нежели вдруг высыпавшее на улицу стадо овец.

Все они варились в Клоповнике с самого возведения Ульев. Общество негодяев, многократно описанное в литературе, но впервые воплощенное в реальности. Порт-Роял казался в сравнении с этой клоакой ясельной группой детского сада. Клоповник присосался к Гетто и пил из него кровь, сколько мог. Черная опухоль, зловещий паразит, рассадник заразы. И это, следует отметить, еще самые безобидные эпитеты.

Все эти люди составляли один-единственный класс – преступников, мерзавцев и злодеев. Он, в свою очередь, делился на подгруппы. Разделение по материальному признаку было бы слишком банально, и, помимо этого, такое понятие в Клоповнике не имело четких рамок. Материальные блага переходили здесь из рук в руки со сверхсветовой скоростью, нарушая все законы физики, а посему определить настоящих богачей Клоповника было далеко не просто.

Как бы там ни было, все они любили развлечения.

Наиболее утонченным зрелищем из этого длинного перечня забав, разумеется, были гладиаторские бои. Это явление, специфическое даже в эпоху Древнего Рима, не говоря уж о “кремниевом веке”, возникло в Клоповнике отнюдь не случайно. Именно здесь, а не где-либо еще во всем Мегаполисе, за исключением, разумеется, верхних ярусов Ульев, обитатели которых имели возможности для воплощения ЛЮБЫХ своих фантазий, оно обрело нынешний статус – популярного и более-менее доступного аттракциона, посетителю которого грозило всего две опасности: потерять деньги вследствие неудачного пари и быть обрызганным кровью… Впрочем, второе встречалось многими с энтузиазмом.

Именно здесь, в Клоповнике, в избытке имелась та питательная среда, которая требовалась, чтобы домохозяйки спешили поглядеть, как мужчины станут резать друг друга на части. Присутствовали все необходимые ингредиенты: территориальный –замкнутость Клоповника на самом себе, наподобие локальной сети; политический – отсутствие неусыпного надзора со стороны властей; человеческий – присутствие предприимчивых и беспринципных субъектов, а также, безусловно, финансовый – наличие на руках у населения некоторого количества бумажных старомодных денег, подлежащих отъему и дальнейшему распределению… Точь-в-точь по Марксу.