Владимир Синельников - Веер Миров

* * *

Второй день прошел также в безрезультатной скачке. Караванщик и его банда как будто чувствовали, что за ними погоня, и торопились изо всех сил. Вдобавок ко всему ближе к вечеру стала портиться погода. Иссиня-черные, громыхающие тучи вываливались из-за отрогов Красных гор и деловито устремлялись к морю. Нас пока, налитые по самую макушку электричеством и водой, они миновали стороной. Дарк обеспокоенно оглядывался по сторонам, принюхивался к налетающим порывам ветра и все больше мрачнел. В конце концов мое терпение лопнуло, и я потребовал объяснений.

Из слов кобольда выходило, что мы оказались во власти очередной магии. Здешние жители считают стихии одушевленными существами. Сильный волшебник может подчинить себе стихии огня, земли и воды. В настоящий момент получалось, что какой-то маг натравил воздушных демонов на морских, чему мы стали свидетелями. В море действительно творилось что-то невообразимое. Волны с грохотом бились о скалистый берег. Воздушные смерчи крутили тучи в различных направлениях. Временами на горизонте вставал настоящий частокол из молний. Дарк клялся, что это не простая гроза. Мне тоже начало казаться не совсем обычным действо, которое разыгрывалось на море. Создавалось впечатление, что какой-то гигант целенаправленно перемешивает тучи и воду большой ложкой. Я не часто бывал на море и не мог дать объективную оценку разворачивающейся перед нашими взорами вакханалии, но на обычное природное явление эта картина была непохожа. О том, что должны были испытывать наши товарищи, попавшие на утлом судне в самый центр разгула стихии, лучше было не думать.

* * *

Пережидать напор этой стихии нам пришлось почти сутки. Хорошо хоть по дороге попалась расселина в скалах, где мы укрыли лошадей и спрятались сами от хлынувшей стены дождя. Двигаться дальше в этот ливень было бы чистым самоубийст­вом. Дарк оказался идеальным попутчиком – спокойным и немногословным. Он больше предпочитал молчать во время нашей вынужденной остановки и возиться со своей секирой, доводя ее лезвие до зеркального блеска.

На следующий день к вечеру ливень стал стихать, перейдя в легкий дождичек, и мы двинулись дальше. Через несколько часов скачки по равнине мы приблизились уже в сумерках к предместьям Миноса. Дорога вилась почти вплотную к морскому побережью. В одной из бухточек мы увидели, к своему огромному облегчению, изрядно потрепанную, но целую и невредимую галеру.

Что значит страх людей перед потусторонними силами! Один вид Мориса заставил команду галеры работать слаженно и четко, повинуясь малейшему жесту со стороны вампира. С его появлением на борту исчезла наша головная боль, связанная с постоянными усилиями по поддержанию дисциплины.

Наша галера, крадясь вдоль берега, подбиралась к невзрачному двухэтажному строению. Дом выглядел древним и обветшалым. Не верилось, что в нем обитает один из богатейших людей побережья. По словам Шарона, здесь когда-то находилась заурядная таверна с гостиным двором и стоянкой для кораблей, не успевших до наступления ночи попасть в город. Власти Миноса, опасаясь пиратов, закрывали вход в акваторию порта с наступлением вечера. Опоздавшие корабли оставались на внешнем рейде до рассвета. Само собой, быстро нашлись купцы, готовые рискнуть и на побережье: за пределами городских стен появились различные харчевни, таверны, кабачки. Несмотря на разницу в названиях, эти заведения объединяла одна особенность – в них быстро и без проблем облегчали карманы жаждущим расслабиться посетителям. Истосковавшиеся по суше моряки охотно навещали забегаловки, спуская в пьяном угаре заработанные деньги. Такой же поначалу была и таверна «Морской конек», расположившаяся в маленькой, неприметной бухточке. Пока у нее не появился новый хозяин – Медил. Поговаривали, что старый хозяин проиграл ему таверну в кости. Но ходили слухи и о безвременной кончине бывшего владельца. Медил не любил разговоров о правомерности владения им харчевней. Наиболее настойчивые или болтливые посетители, пытавшиеся завести разговор на эту тему или сплетничавшие о делах нового владельца «Морского конька», быстро убеждались, что слухи о темном прошлом Медила имеют под собой реальную почву. Не умеющих держать язык за зубами могли встретить вечером таинственные личности, и болтуны надолго забывали дорогу в любое питейное заведение, тратя последние деньги на визиты лекаря.