Владимир Кучук - Под взглядом двух лун

— Откуда знаете русский язык? — начал допрос Вакула.

— С 1937-го по 39-й год проходил обучение в Ленинграде, в военной академии.

— Вот же, твою дивизию! Сколько же гадюк тогда пригрели на свою беду!

— Дед, погоди. Ваше звание, фамилия.

— Штурмбаннфюрер Херман, командир специального батальона, 2-го пехотного полка, 1-й танковой дивизии СС "Лейбштандарт "Адольф Гитлер"! — немец даже попытался встать, поддавшись порыву торжественности, но тут же был водворен на место маячившим за спиной, как призрак, казаком.

Сталкеры переглянулись.

— Мы что, после такого…., должны крикнуть: "ух ты, круто!"?

— Простите, что?

— Ладно, проехали. Продолжим, майор. Ведь ваше звание, я имею в виду — эсесовское звание, применительно к обычным войскам, соответствовало майору?

Эсесовец состроил на лице выражение задетого достоинства.

— Тогда лучше просто — Херман.

— Все равно. Так вот что, Херман, как вы со своими людьми и пленными попали сюда мы, в общих чертах, знаем. Теперь, хотелось бы узнать, о всех ваших художествах на этой земле за последние семьдесят с лишним лет. А главное — с какой целью вы похищали людей на Земле?

Немец какое-то время молчал. От огонька в его глазах, вспыхнувшего при торжественном представлении, не осталось ни следа.

— Можно у вас попросить сигарету?

Вакула обвел всех присутствующих взглядом.

— Дед. Игнатьич! Дай ему сигарету.

— Эх, едрить твою! — проворчал Вертолетыч, но достал из пачки "Примы" сигарету и щелчком отправил ее через стол немцу. Потом, еще раз чертыхнувшись, перевалился через стол с зажигалкой в вытянутой руке.

Эсесовец с наслаждением затянулся, закатив от удовольствия глаза, чем еще больше завел Вертолетыча.

— Не, мужики, давайте ему еще кофию с бабами организуем, для полного набору!

Сталкеры дружно рассмеялись.

— Ладно, Дед, не кипятись, это ж для дела! Итак, Херман, мы вас слушаем.

Командир взвода, который был отправлен Херманом на разведку неизвестных построек, доложил штурмбанфюреру о том, что они необитаемы и очень даже пригодны для жилья. Действительно, в целом сооружения напоминали большой средневековый замок. Тут и крепостная стена была, и основное здание, сильно напоминавшее пирамиду, и множество построек поменьше. Перед входом в пирамиду стоял большой, метра полтора в диаметре, валун, с углублением в верхней части. Над валуном высилась какая-то конструкция из жердей, связанных кожаными ремнями, обтянутыми шкурами зверей и увенчанная оленьими рогами, украшенными полевыми цветами. Судя по тому, что в углублении камня лежали какие-то продукты — фрукты, овощи, вяленое мясо и сушеные грибы, на вид весьма свежие, а цветы на рогах увяли только слегка — кто-то в крепость наведывался и, скорее всего, часто.

Вскоре выяснилось, что связанные палки и камень были святилищем какого-то бога местных аборигенов. Несколько их представителей, скорее всего — представителей культа, наведались в крепость.

Местных гуманоидов, которых немцы, за низкий рост, окрестили пигмеями, "приручили" быстро. Угостив жрецов тушенкой, шоколадом, галетами и другими изысками щедрых армейских пайков, немцы без труда втерлись в доверие к наивным полудиким аборигенам. Вскоре в крепость пожаловала большая процессия, состоящая из вождей местных племен и их семей. Свары привезли с собой богатые, в их понимании, подарки пришлым чужакам. Это были и мясо, и рыба, и грибы, и мед лесных пчел, и орехи, и многое другое из того, что веками добывали и чем кормились кочевники.

Тут уж эсесовцы церемониться не стали. Расстреляв, для подтверждения серьезности своих намерений, нескольких представителей знати, часть они оставили в качестве заложников, а остальных отпустили, дав понять, что жизнь их плененных сородичей теперь целиком и полностью зависит от того, насколько благосклонными и покладистости к чужакам будут все аборигены. Язык у кочевников был настолько простым и примитивным, что общаться и изъясняться с ними, после небольшой практики, не составляло особенного труда.

Так, привычными для себя методами, фашисты подчинили себе целый народ этого мира. Уровень развития сваров можно было сравнить с уровнем кочевников времен средневековья на Земле, поэтому культ вождей и жрецов их племен был силен. Но это являлось и слабостью аборигенов, которой успешно воспользовались немцы, получившие неограниченный источник продовольствия, бесплатной рабочей силы и, хоть и примитивную, но многочисленную армию, в необходимости которой поработители убедились, обнаружив, совсем недалеко от своего нового логова, большое поселение мирных людей. Мирных, но, в случае необходимости, способных дать достойный отпор, что никак не укладывалось в планы нацистов, вознамерившихся тут возродить свой очередной Рейх.