Руслан Мельников - Хэдхантер. Охотники на людей (полукомикс)

– Ну-ну, – процедил сквозь зубы Борис. – Подождем…

Стольник повернулся к нему.

– Мне известно, что у тебя в голове, Берест. Не нужно в меня стрелять, когда девчонка очухается.

Борис фыркнул. Стольник его раскусил. Впрочем, это было нетрудно.

– Здесь ее территория, – продолжал взводный. – Здесь ей обмануть тебя проще, чем мне. Но, возможно, я распознаю ее обман быстрее, чем ты. Так что я не тот третий лишний, от которого стоит избавляться сразу. И ты мне, кстати, тоже нужен. Хотя бы до тех пор, пока я не пойму, что треске можно доверять.

Что ж, по крайней мере, честное признание.

– Ну так как? Мы заключили джентльменское соглашение?

– Ты это себя что ли джентльменом называешь, Стольник?

– Будем считать, что заключили, – кивнул взводный. – Я тебя предупредил, а ты, надеюсь, не дурак.

«Был бы не дурак – не попался бы в хэдхантерскую ловушку», – зло подумал Борис.

– А еще я очень надеюсь, – озабочено добавил Стольник, – что девчонка очнется раньше, чем пойдет Волна. Пока не стемнело, у нас есть время, но потом…

– Думаешь, Волну пустят? – с сомнением спросил Борис. – Сегодня?

– Ее пускают каждый день, – серьезно ответил Стольник. – Вечером. В одно и то же время. Минута в минуту.

– Вообще-то сегодня особый день, – напомнил Борис, – Если ты не заметил, в городе идет охота.

– Охотятся на людей. А плотинами, насосами, водозаборами, внутренними люками и наружными решетками Коллектора заправляет автоматика. Волну запускают компьютеры. Это сложная и ответственная работа. Человеку ее не доверяют. Никому не хочется, чтобы однажды человеческий фактор утопил город в дерьме. Обслуживающий персонал теперь только проводит профилактические работы. Ну и еще чистит Коллектор.

Послышался гул. Волна?! Нет. Звук идет снаружи. Приближается и вот…

Совсем рядом, буквально в нескольких шагах, по ливневой решетке прогрохотал броневик, второй, третий… Потом пошли тресовозки. Одна за другой, бесконечной вереницей. В небе стрекотал вертолет сопровождения.

Тресс-транспорты шли тяжело. Что ж, после проведенной операции – и неудивительно. Перенаселенные каменные джунгли мегаполиса – хорошие охотничьи угодья. Это вам не пустынные буферные земли, где каждого треса приходится добывать потом и кровью.

Колонна двигалась практически над их головами. Решетка дребезжала под широкими протекторами.

Борис и Стольник поспешили спуститься вниз.

– В столицу добычу повезли, – с завистью вздохнул Стольник. – Это ж какие бабки они теперь там срубят?!

Борис не ответил, но Стольник и не ждал ответа. Казалось, взводный несуществующей уже хэдхантерской группы разговаривает сам с собой.

– По-крупному работают, суки, – взволнованно продолжал он. – Не то, что мы. На мелочи не размениваются. Хотя, конечно… С такой-то армией – можно. Если даже вертушки есть. Если не считать каждый патрон. Хорошо, наверное, живет столица.

– Плохо, – раздался слабый хриплый голос.

И – кашель.

Чернявая! Очухалась!

Они одновременно повернулись к девчонке. Увидели жутковатую, похожую на оскал ухмылку на грязном лице, поблескивающие в полутьме злые глаза.

Чернявая поймала их взгляды. Еще раз прокашлявшись, заговорила снова:

– Раз уж на областные центры нападать начали, значит, дело – дрянь. Это агония. Столице нужна дармовая рабсила. Как всегда. А с трудовыми ресурсами сейчас напряженка.

Да, уж, напряженнее не бывает. Бывшим охотникам за головами, это известно лучше, чем кому бы то ни было.

Чернявая смотрела на них с глумливой насмешкой. Казалось, ее ничуть не удивил тот факт, что в их компании оказался Стольник. А может быть, девчонка давно пришла в себя и просто притворялась до последнего момента? Может, она уже успела и поудивляться вволю, и послушать их разговоры, и обдумать все, что считала нужным?

– Тресов брать негде, – спокойно продолжала чернявая. – Люди – это не нефть, которую можно тоннами гнать за кордон и не знать горя. Людей из земли, сколько нужно, не накачаешь. И ТАК людей надолго не хватит. Люди кончаются быстрее, чем нефть или газ.

– Ты че несешь? – нахмурился Стольник.

В его голосе прозвучало беспокойство. Еще бы! Новый, но уже становившийся привычным мир, в котором Стольник неплохо, в общем-то, освоился, давал трещину и вскоре должен был развалиться окончательно. Слова трески открывали глаза на то, чего взводному видеть не хотелось.

Улыбка чернявой стала еще шире и еще злораднее. Она указала наверх, где по ливневке грохотала колонна тресовозок: