Михаил Белозеров - Марсианский стройбат (Войны Марса)

По мере того, как мотопланер опускался на плато Солнце, атмосфера становилась плотнее, и когда до земли оставалось метров сто, двигатель на конец заработал ровно и принялся тянуть. Крискент Иванович вздохнул с облегчением. Ему показалось, что он родился второй раз.

Василий Звонарёв, который переключался на другие видеокамеры, радостно заорал:

– Вижу его вижу!

Потом он откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Несомненно, он испытывал самые тёплые чувства к своёму врагу – Мартисову Крискенту Ивановичу. Василий Звонарёв и думать забыл, что совсем недавно он его люто ненавидел.

Точка, в которую он впился, увеличивалась на экране в размерах, пока не превратилась в мотопланер, который грациозно опустился перед пунктом слежения. Крискент Иванович направился к генералу Зуеву и доложил о прибытии.

– Приготовьтесь к эвакуации, – приказал генерал Зуев.

Ноги казались чугунными. В них уже не было мышц, было одно упорство. И всё-таки, если бы не слабая марсианская гравитация, они бы с Жорой Генацаревским выдохлись бы гораздо раньше. Шутка ли сказать – шесть километров лестничных паутин и переходов.

Город на правой стороне реки был брошен давным-давно – то ли его задела война, то ли климат изменился.

Сергей и Жора дышали словно рыбы, выброшенные на берег. Они пили разбавленное водой вино из фляжки Жоры через специальный клапан в скафандрах и мечтали о море пресной воды. РС не был рассчитан на такие нагрузки. К тому же, похоже, в нём давным-давно надо было поменять воздушные фильтры – они не справлялся с подачей воздуха.

– Вот чего я не люблю в жизни, – сказал Жора Генацаревский, прислоняясь к стене, – так это спешку.

– Пять минут, – согласился Сергей. – Но только пять и не секундой больше.

Он даже засек время. Жора давно его уговаривал приткнуться где-нибудь в пыльном углу. Они перепачкались мелом, обтирая известняковые стены пещеры, и скафандр Сергея, испачканный сажей, заметно побелел.

– Слушай! – осенило Жору. – А как гоблины могут передвигаться по поверхности Марса без скафандров.

Сергей, который лежал на скамье, приподнялся:

– Точно! Я и не подумал. Может, тебе показалось? Может, ты ослышался?

Жора Генацаревский засомневался. Лицо его стало таким, каким бывает у человека, который долго и тщетно что-то припоминает, но припомнить не может.

– Не уверен… – растерянно произнёс он. – Всё было, как в тумане.

– Слава тебе господи… – пробормотал Сергей. – Конечно, ослышался!

Он улёгся на скамью, ощущая, что груз величиной с Эверест, скатился с его плеч. На душе стало легко и приятно. Сейчас они поднимутся без суеты и спешки, и я увижу Милу самое позднее – завтра, подумал он. И никаких тебе гоблинов, мрачных городов и полётов на цукубе. Всё! Сутки отсыпаться и отъедаться.

– Слушай, а когда военные строители на пенсию выходят? – спросил он.

– Да, – с облегчением произнёс Жора. – Ты прав! Я ошибся! Я думаю, что дело было так, Паша только хотел бы, мечтал бы направить гоблинов, да не может, руки коротки, потому как низкое давление, холод, солнечная радиация и всё такое прочее в атмосфере Марса. Пашка классный парень! Это у него такая шутка была. Надо ж, споил целое племя. Я бы так не смог!

– Правильно! – согласился Сергей и снова подумал о Миле. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть.

Он подложил руки под голову и стал что-то насвистывать. В скафандре это получалось плохо. Звуки глохли. Не хватало пространства, хотя бы камерности. Однако Жора почему-то молчал. Сергей подождал несколько секунд, а посмотрел на него. Бригадир тер шлем там, где, по идее, находился подбородок. Это был жест неуверенности.

– Ну?.. – с плохо скрываемы беспокойством спросил Сергей.

– Понимаешь… – сказал Жора, – тогда почему я оказался в речном карцере?..

– Подрался с Пашкой, – легко объяснил Сергей.

– Это само собой… – согласился Жора. – Я и на Земле дрался с кем ни попадя. В экипаже, знаешь, как меня боялись… Кулак-то у меня железный. А уж…

Но в голосе у него почему-то не было уверенности.

– Ну?..

– Что?..

– Чего замолчал?..

– Серёга… – загробным голосом произнёс Жора Генацаревский. – Я вспомни… я подрался, потому что… потому что…

– Ну?..

– В общем, этот гад решил жениться на Дрониной…

Какой Дрониной? – хотел переспросить Сергей и вдруг понял, что речь идёт о Миле.

– Точно?!

– Точно… – признался Генацаревский.

– А чего мы тогда сидим?!

– А как же атмосфера Марса? Гоблины, и…