Майкл Стакпол - Потерянная судьба

Ульрик задумчиво погладил свою жиденькую бороденку.

– Это, конечно, так, военный регент, но одна победа ничего не могла изменить. Горы Позористу – еще не весь Токкайдо. На плато Прзено Нефритовые Соколы смогли продвинуться вперед всего на двадцать километров. Соколиную Гвардию ты просто вдавил в плато. Здесь ты немного оплошал, пошли ты туда хотя бы одно резервное соединение – и Нефритовые Соколы бежали бы. Самое страшное началось на вторую неделю битвы, когда Бриллиантовые Аклы были выбиты из долины Кошице. Тогда-то и произошло наше поражение. Клан Медведя-Призрака бился в Спанаке до последнего, но в конечном счете они все равно потеряли все свои позиции, а вместе с ними и весь Седьмой гвардейский полк. Новые Коты всего пять дней удерживали район Лосиджа, но под ударами Ком-Гвардии были вынуждены отходить. В Тосте произошло то же самое, полки Котов позорно бежали. Только Клан Стальной Гадюки выстоял у Холодных Ручьев все тринадцать дней, но чего им это стоило! И несмотря на то что Клан Стальной Гадюки и Медведя-Призрака смогли успешно противостоять твоим войскам, ты все равно победил. А теперь о нашем уговоре. Мы привыкли держать свое слово, в течение ближайших пятнадцати лет кланы не будут продвигаться к Терре. Фохт устало кивнул.

– Наверное, ты посчитаешь меня неисправимым романтиком, если я скажу, что даже пятнадцать лет не стоят таких жертв. Слишком дорогой ценой дался мне этот срок.

– Да нет. – Ульрик посмотрел на Фохта. – Я считаю тебя прекрасным военачальником, который умеет видеть последствия операции и способен щадить своих воинов. – ИльХан вытер со лба пот. – Несколько часов назад мне представили предварительные данные о наших потерях. В Клане Волка двадцать процентов личного состава наших армий убито и ранено. А в среднем по кланам потери составляют тридцать пять процентов. Более шестидесяти процентов техники повреждено, и только половину ее можно восстановить. И я считаю, что мои люди очень легко отделались, – мрачно произнес Ульрик.

– Твои люди? Кого ты имеешь в виду? Разве ты не ильХан всех кланов? – настороженно спросил Фохт, поворачиваясь к Ульрику.

Старый воин покачал головой.

– Эта битва остановила наше продвижение к другим планетам, наш крестовый поход. Поэтому принято решение о том, что в дальнейшем Ханы кланов сами могут решать, что им делать – продолжать войну или придерживаться наших договоренностей. Мне разрешено получать данные о боях и потерях на Токкайдо, но запрещено распространять их. И еще мне предложено продолжать свою деятельность на благо кланов.

«Значит, тебя нейтрализовали. Теперь каждый Хан может идти своим собственным путем, даже не ставя тебя в известность о своих намерениях. Прискорбно», – подумал Фохт.

– Ты хочешь сказать, – проговорил он, – что, если бы Ханы послушались тебя с самого начала, ты бы разгромил меня?

– Анастасиус, ты победитель. Не стоит льстить проигравшему. И не мучай себя, жертвы этой битвы не напрасны, по крайней мере для нас. Ты в две недели научил наших Ханов тому, на что я потратил годы. И уж если ты так хочешь, вот ответ на твой вопрос. Если бы первым в битву вступил я, то в поражении сразу же обвинили бы меня. А что это означает, ты, надеюсь, понимаешь. – Ульрик оглядел жуткую картину, оставленную прошедшей битвой. Повсюду лежали окровавленные тела убитых, валялись разбитые бронемашины и израненные боевые роботы. – Пусть Ханы видят, что несет нам этот крестовый поход и какова будет его цена.

– Нелегко тебе придется, Ульрик, – сочувственно проговорил военный регент. – Ты вождь воинственного, мужественного народа, который привык к битвам, но не привык к поражениям.

– Да нет, Анастасиус, – возразил Ульрик. – Тебе будет значительно тяжелее, чем мне. Меня будут критиковать открыто. У нас, разумеется, есть своя политика, но все споры мы решаем довольно просто. Мы – воины. А вот что касается тебя, – произнес Ульрик, глядя в лицо военного регента, – тут будет все иначе. Но ты не переживай. Я-то понимаю, что операция «Скорпион» не слишком-то сказалась на наших действиях здесь, на Токкайдо.

Фохт вздрогнул.

– Я даю тебе слово, что ничего не знал о ней, – произнес он. – Если бы мне было хоть что-нибудь об этом известно, я бы предупредил тебя.

– Не нужно оправдываться, Анастасиус. Я верю тебе. Ты знаешь, у меня есть к тебе одна маленькая просьба. Пообещай, что ты не откажешь мне.

– Обещаю, – ответил военный регент. – Проси что хочешь.