Стас Северский - Последний день может стать первым

— Как знаешь. Ты этим займешься. Думаешь, бункер должен быть отключен?..

— Да, S9. Так разведчики не обнаружат изменений.

— Верно… Лучше, если все будет, как раньше — дезактивированный бункер и крысы… А крысы… Если произведут зачистку… Здесь наземной техники не много, но они могут прислать дополнительные отряды. Тогда мы окажемся под ударом.

— Я считаю, что главное — не привлекать их внимание — ничем.

— Ты прав, мы остановим подачу энергии — вырубим объект. Если надо будет — они и двери срежут. Рискуем, так рискуем…

— Других вариантов нет, S9.

«Защитник» тоже замедлит процессор… Пока его задача не завершена, полностью дезактивировать систему он не может, а у меня просто нет доступа. Он перейдет на ждущий режим — тогда ментальная активность упадет. Это почти то же, что и человек в коме.

— А если крыс перебьют? Черт… Эти маленькие серые меховые комочки — подпорка всего мира. Без них, считай, что все пропало.

— Крысами займутся позже — на них уйдет много энергии. Сейчас основная цель — Штрауб.

— В принципе — логично. Надеюсь, что так . Они слишком близки к исполнению первого этапа задачи, чтобы распыляться по мелочам…

— S9, не думай, что такой расчет выводит к пассивной реакции.

— Подумаешь тут… Крысы маху не дадут — укроются в темных щелях глубоких подземелий.

— Вставай, S9. Надо идти.

— Иди, я через пару минут… Сил нет.

— Соберись.

— Нечего собирать…

«Защитник» не ответил, развернулся и пошел в машинный отсек. Мы с ним по выделенным линиям говорили — закрылись от Кота. Вот он — свернулся в клубок на подушке и помалкивает…

— Кот, что это тебя так скрутило?

— Да так… А что ты такой несчастный? Что-то случилось? Что-то, о чем я не знаю?

— Ничего. Просто рука болит — она всегда ноет…

— Это из-за меня? Вроде все зажило…

— Нет. Это после Хантэрхайма — руку пришлось заменить, а заменили ее не совсем удачно.

— Это что, протез? Кровь же шла… Отец говорил, что люди механические конечности себе делали, к нервам подсоединяли… Я не понимаю как это, но очень интересно. Можно я посмотрю, как твоя рука устроена?

— Уже посмотрел. Электронные протезы уже давно не делают… Думаю, с ними у меня столько проблем бы не было. Это моя же рука — только воссозданная и, видимо, не очень качественно. Новые конечности — дорогое удовольствие, и просто так переделывать их никто не будет. Черт с ней — работает и то хорошо. Если удастся освободить Штрауб… Я думаю, что заслужил новую руку. Да, в общем, ее и здесь можно переделать, только мозг бункера подключить придется.

— Зачем?

— Для такой сложной сборки нужен высший контроль — иначе восстановители ее без расширенного доступа не проведут, а мне он не положен.

— Что за сборка?

— Атомы собрать надо… Постоянно об этом думаю — трудно находиться слишком близко к такому соблазну… Ничего, сейчас разберем компьютер третьего порядка на части памяти, и думать не о чем будет.

— Это для крыс?

— Да, для крыс…

Кот зевает, растягивает рот до настоящей оскаленной пасти.

— Ты уже решил, что у нас на ужин?

— Нет, Кот. Мне идти надо.

— Я с тобой.

— Тогда распутывайся из клубка и пошли. Как ты вообще так свернулся?

Крысы предоставили подробный отчет — в Шаттенберге тихо и спокойно. «Защитник» подбирает дополнительные коды к шлюзовым вратам двадцатого сектора экранированного тоннеля — их по всей видимости еще ни разу не размыкали — этот выход был засекречен слишком тщательно, чтобы им пользовались. Есть — тяжелые створы наконец разошлись. Нам осталось только срезать блоки, закрывающие отключенные врата трассы на Ивартэн — и переход открыт.

Совершил очередную попытку загрузить карту в память буровой установки… Не выходит. Пришлось помучиться и повозиться с одними настройками, чтобы задать другие настройки — теперь схемы заложены на базе жесткой памяти машины. Форматы стыкуются, а толку нет. Мозг машины не работает — если его не задействовать, с такой программой буровая установка не справится. Бледные ничего не говорят, ни на что не реагируют, только действуют мне на нервы. Один из них особенно внимательно наблюдает за тем, как я стараюсь перевести программу на другой уровень. Это просто — нужно лишь замкнуть схемы — перенаправить их на низший уровень, не проходящий сознание.

— Мы все сделаем, Фридрих Айнер. Мы лучше знакомы с такими программами — мы знаем и помним машины, работающие по такому принципу.