Юрий Бурносов: Армагеддон [трилогия]

— Как ты думаешь, почему я доверил тебе свою тайну? Только тебе, а не кому-нибудь другому?

Шибанов пожал плечами.

— Понятия не имею, если честно.

— У меня были основания довериться именно тебе.

— А у меня уже голова болит от загадок. Говори прямо.

— Как ты относишься к тому, чтобы стать Странником?

— Я уже достаточно странствовал… — все так же недоуменно сказал Шибанов.

— Я не в этом смысле. Начну издалека — у тебя ведь есть предмет?

— Был, — покачал головой Ростислав.

Нестор удивился, а потом хлопнул себя по коленям:

— Ты отдал его Гумилеву?!

— Только что, — подтвердил Ростислав, не видящий смысла что-либо скрывать. Он прекрасно понимал, что врачебные таланты Тарасова связаны не только с его познаниями или скрытыми способностями. — А у тебя тоже есть предмет?

— Э… Хм… — замялся Нестор. — Это очевидно.

— И что это?

Вместо ответа Тарасов достал из кармана маленькую коробочку и продемонстрировал Ростиславу металлического Скарабея.

— Понятно, — кивнул Шибанов. — И как это связано с предложением стать неким странником? Хотя давай сразу на чистоту — я не планирую заниматься чем-то, не посоветовавшись с Атикой…

— Уверяю, Атика всегда будет рядом, — сказал Нестор, глядя прямо в глаза Шибанову. — А теперь, если угодно, я объясню, кто же они такие — Странники…

…Гумилев вышел из больничного садика и направился к маленькой кофейне. Будучи занят делами, он не выспался, и следовало слегка взбодриться.

Новость, которую только что сообщил ему по телефону Синцов, стоила того, чтобы отметить ее бутылкой шампанского, но Гумилев не привык пить в одиночку. Что ж, у него еще будет время заказать шампанское всей команде, разрабатывавшей вакцину.

Нестор нашел-таки решение! Ай да Тарасов, ай да сукин сын! Не зря все-таки Андрей послушался своей интуиции и не шлепнул подозрительного ученого там, в подземельях, хотя несколько раз его так и подмывало это сделать. Получается, что вся миссия Андрея Гумилева заключалась в том, чтобы обеспечить условия наибольшего благоприятствования для эффективной работы гения-одиночки?

Нет, что-то здесь было не так. Андрей интуитивно чувствовал это. Ничего, подумал он, разберемся и с этим. Вот высплюсь как следует и обязательно выясню, кто же такой на самом деле Нестор Тарасов…

Из припаркованного через дорогу маленького «Фольксвагена-

жучка» за Гумилевым следили.

— Тебе приходит в голову то же, что и мне, Малыш? — спросил Гватемалец вполголоса, как будто человек за столиком мог его услышать.

— Неужели это тоже он? — прошептал его товарищ и ученик.

Махукутах сильно изменился за последние месяцы. Долгое путешествие на север, за защитный Периметр, закалило молодого провинциального колдуна из Чьяпаса, сделало его немногословным и суровым мужчиной. Но сейчас он был ошеломлен так, что на несколько мгновений превратился в прежнего наивного Малыша.

— Сходство большое, — задумчиво проговорил Гватемалец. — Жаль только, отсюда не разглядеть, какого цвета у него глаза.

— Я схожу, посмотрю, — вызвался Махукутах. — Заодно куплю нам по гамбургеру.

Гватемалец наблюдал, как Малыш идет к кофейне. Хорошо идет, подумал он, даже не смотрит в сторону человека в дорогом костюме, делающего заказ официантке. Так… подходит к стойке… расплачивается, берет гамбургеры, возвращается…

У столика, за которым сидел человек в костюме, Малыш споткнулся и уронил один гамбургер на землю. Наклонился, поднял его, извинился и заспешил к машине.

— Поехали отсюда, — нервно сказал он Гватемальцу, протискиваясь в салон. — Это он, Болон Окте. У него тоже глаза разноцветные.

— Давай сюда гамбургер, — сказал Гватемалец. — Да не тот, который ты извалял, другой. И вот что — пока мы не поедим, никуда отсюда не поедем. Какой смысл? Если он здесь, то уж наверняка знает, что и мы тоже неподалеку. Приказ его мы выполнили, так что бояться нечего.

— Все равно. — Малыш поежился. — Как-то мне неспокойно…

— А мне, — с набитым ртом проговорил Гватемалец, — хотелось бы получить деньги.

— Какие деньги? — не понял Махукутах.

— Доллары, — пояснил Гватемалец. — За поход к Холодной Дыре мы получили гроши, которыми к тому же пришлось делиться с этими двумя дармоедами. Путешествие на север, по-моему, стоит гораздо дороже.

— И с кого ты собрался получать эти деньги? — с тревогой спросил Малыш.

— Знаешь, — сказал Гватемалец, вытирая выпачканные в майонезе руки о сиденье «жучка», — если бог носит такой костюм, сдается мне, он не обеднеет от каких-то пятидесяти штук баксов. На каждого, разумеется.