Юрий Бурносов: Армагеддон [трилогия]

— Никто не может знать замыслов бога, — серьезно ответил Гватемалец. — Мы не знаем, зачем ему это понадобилось, как не знаем того, зачем он, разговаривая с нами, принял облик прекрасной белой девушки. Но это не наше дело. Наше дело — передать тебе вот это.

Он наконец вытащил руку из кармана и протянул Нестору. Тарасов пригляделся — на коричневой корявой ладони лежал маленький серебристый диск.

— Смотри, — сказал Гватемалец, — если не сумеешь сделать добро из зла, наш хозяин до тебя доберется.

…Ростислав Шибанов положил на прикроватный столик кистевые эспандеры. Тело понемногу восстанавливалось, хотя передвигался он по-прежнему с помощью костылей. Впрочем, врачи утверждали, что костыли — это ненадолго. В хоккей Шибанову, скорее всего, играть уже не придется, но во всем остальном у него практически не будет ограничений.

Две пули, застрявшие в легком Атики, тоже успешно извлекли, и теперь она шла на поправку. Доктор Джарвис пообещал на днях поместить их в одну палату, предупредив, чтобы не слишком шалили.

— Йо, брат! — в дверь бесцеремонно ввалился Джей-Ти в сопровождении целого коллектива посетителей: Минни, маленького Шема, Вессенберга и Гумилева. — Извини, я не принес тебе цветов. Напомни, какие ты больше любишь?

— Кактусы, — смеясь, отозвался Ростислав. — Их поливать не нужно.

— Фу, — скривился Джей. — Неужели ты не насмотрелся на этих колючих ублюдков, пока мы шастали по пустыне?

Они ударились в воспоминания — вернее, ударились Джей и Ростислав, а остальные преимущественно слушали, только Шеммонд то и дело вопил: «Вот это да!» и «Джей, ты крут!» Наконец, в палату заглянул доктор Джарвис и, делано хмурясь, велел всем проваливать и не мешать человеку выздоравливать. К тому же к нему пришел еще один посетитель.

— Давай, брат, скорее вылезай из этой ветлечебницы! — пожелал на прощание Джей-Ти. Ростислав помахал всем рукой и попросил Гумилева:

— Останьтесь на секундочку…

Гумилев дождался, пока дверь закроется.

— Так чего ты хотел?

— Вот. — Шибанов протянул раскрытую ладонь, на которой лежал Скорпион. — Возьми, пожалуйста.

Андрей молчал.

— Возьми, — повторил Шибанов. — Это твое по праву.

Гумилев подставил ладонь. Скорпион мягко упал на нее.

— Не знаю, что сказать… Спасибо, — сказал он.

— Не за что, — улыбнулся Ростислав, которому стало почему-то несказанно легко.

В дверь настойчиво постучали.

— Да! Кто там еще? — с наигранной строгостью крикнул Шибанов.

Посетителем, как ни странно, оказался Нестор Тарасов. Его и посетителем-то в полном смысле этого слова трудно было назвать: Нестор лечил Ростислава своими хитрыми методами, после которых местные врачи только диву давались — такие повреждения позвоночника и такая быстрая регене-

рация!

— У вас сегодня, я смотрю, весело, — сказал Нестор, входя и присаживаясь на пластиковый табурет.

— Обхохочешься.

— Можно мы с господином Шибановым… — Нестор посмотрел на Гумилева и жестом дал понять, что разговор будет тет-а-тет.

— Не вопрос… — Андрей подмигнул Шибанову и вышел из палаты.

— Что случилось?

— Мы сделали ее.

— Кого? Чего?

— Сделали вакцину.

— Вакцину?! — почти выкрикнул Шибанов.

— Тссс… Я пока не готов обсуждать это со всеми.

— Почему?

— Это все очень странно. То есть даже при том, что все вообще странно и больше похоже на дурацкий фантастический фильм, и надо сказать, что я уже привык ко всем неожиданностям…

— Не тяни!

— Хочется надраться, — неожиданно заявил Нестор.

— Успеешь еще… Рассказывай, что случилось.

— Мне передали диск… Какие-то… черт-те кто. Индейцы? Хрен знает. Маленький диск, вроде DVD, который можно топтать ногами, жечь в костре, бросить в электромясорубку — ему ничего не будет.

— Военные технологии?

— У индейцев? Ну, пусть так. Допустим… Самое интересное, что читается он на самых простых устройствах. На плеере может читаться.

— И что же там было, на этом диске?

— Формула вакцины. Правда, мы с Синцовым и сами уже подобрались к разгадке… но там была одна хитрая цепочка аминокислот… впрочем, это неинтересно. Главное — теперь у нас есть вакцина. И она работает.

— Нобелевка, считай, в кармане…

— Нобелевка — ерунда, — отмахнулся Тарасов. — Гораздо интереснее те перспективы, которые открываются перед нами…

— Перед нами? — нахмурился Шибанов.

— По-моему, наступило время, когда я могу серьезно обо всем поговорить.

— А до сих пор мы шутили?