Макс Кроу - Ключ Эдема

— Вы отправили ее на костер.

— Не настоящую Жанну. Одного из ее двойников — да. Обман должен быть продуман от начала до конца, нельзя бросить его на полдороге. Так поступают дилетанты. Мы же строим историю, и подобная беспечность недопустима.

— Убивать людей, чтобы сохранить иллюзию?

— Рукоплеща фокуснику, который извлекает из шляпы птичку, никто не думает о другой, погибшей в расплюснутой клетке только что у всех на глазах, потому что так велит сюжет представления. Люди умирают за меньшее, мистер Батлер. Иногда просто переходя улицу на зеленый свет светофора. Умереть с целью — разве это не одна из наивысших ценностей братства ассасинов?

Они вошли в капсулу лифта. Дверь закрылась, и спустя несколько секунд открылась. Алекс с удивлением обнаружил, что они переместились, хотя это и не было ощутимо.

Ротшильд широкими шагами направлялся вглубь зала, напоминающего больничный. Вдоль стен на достаточном расстоянии друг от друга находились анимусы, в каждом из которых присутствовал человек. Люди были обнажены, их тела пронизаны трубками для различных нужд и заклеены датчиками. Алекс почувствовал, как его словно сжимает ледяная когтистая лапа. От увиденного становилось жутко. Хотелось выскочить вон. Трудно было поверить, что эти люди еще живы. И копошащиеся рядом работники, изучающие данные на мониторах, только усугубляли картину.

— Подготовьте объект номер пятьдесят четыре, — сказал Ротшильд персоналу и обернулся к Алексу. — Понимаю, для неподготовленного человека — удручающее зрелище.

— Нет. Для человека— удручающее зрелище. Нужно быть чудовищем, чтобы воспринимать это спокойно.

Ротшильд неопредленно пожал плечами.

К тому моменту, как они дошли до анимуса Ники, работники услужливо прикрыли ее полупрозрачным материалом, из которого шьют одноразовые больничные рубашки, и отключили от анимуса. Платформа выехала из-под навеса, и Алекс с ужасом понял, что не узнает ее. То есть общие черты остались, но это был другой человек. Ника сильно похудела, щеки запали, под глазами залегли тени, нос казался длиннее. Ее волосы были коротко острижены. Плечи, локти и запястья стали такими тонкими, что больше напоминали детали шарнирной куклы. Кожа побелела, вены и сосуды отчетливо выделялись под ней.

Боковым зрением Алекс заметил, что Ротшильд подал сигнал, и женщина в униформе персонала ввела Нике препарат через катетер в вену. Спустя несколько секунд веки девушки дрогнули. Она просыпалась, если ее прежнее состояние можно было назвать сном. Она смотрела в потолок, взгляд блуждал, губы то открывались, то закрывались. Нажатием кнопки женщина из персонала приподняла верхнюю часть платформы, заменяющей койку, помогая Нике принять полусидячее положение. Алекс молчал. Когда он представлял встречу, то ожидал увидеть пленницу, изможденную, но вменяемую. Сейчас же Ника больше походила на пациента больницы, только едва ли ее здесь лечат. Скорее, убивают, высасывают всю энергию ее разума, используя в своих целях.

— Алекс.

Ее голос звучал непривычно. Возможно, даже для нее, потому что Ника закашлялась, и машинально выпила из поднесенного стакана воды, даже не пытаясь взять его самостоятельно. Ее взгляд опустился, она посмотрела на свое тело.

— У меня волосатые ноги, — произнесла девушка задумчиво.

Алекс посмотрел на Ротшильда, но тот и не собирался оставлять их одних.

— Почему мне стригут ногти, но не бреют? Глупо, — Ника снова подняла глаза на ассасина. — Они и тебя поймали?

— Я сам пришел. За тобой.

— Идиот, — покачала она головой. — Я же говорила, что ты не должен идти.

— Мы не бросали тебя. То, что случилось…

Ника тяжело вздохнула и прикрыла глаза:

— Я не помню, когда говорила последний раз. Это так… необычно. Говорить. Щекотно.

— Я вытащу тебя отсюда, — Алекс коснулся ее руки, стараясь не задеть катетеры на запястье.

— А где я? — спросила Ника, и в ее голосе слышалось удивление.

— В Атлантиде, — он постарался, чтобы голос не выдал замешательства, вызванного ее вопросом.

— Угу. Хорошо, — она устало оперлась на спинку койки. — Только что была в окопе. Там холодно, снег. Нас Наполеон повел на Вену. Так странно, что я здесь.

Алекс медленно повернулся к Созидателю, и тот любезно пояснил:

— Старший сын Лорин Питерс принимал участие в итальянской кампании под командованием Наполеона. В высшей степени полезные данные.

— Я уведу тебя, — сказал Алекс, обращаясь к Нике.