Владимир Поселягин - Третий фронт

— Ур-ра-а-а!

Демин распрощался с бойцами и командирами роты и его колонна развернувшись, поехала обратно в сторону тылов советских войск.

В это время танкисты восстановили гусеницу и танк, взревев мощным дизелем неожиданно легко набрав огромную скорость, скрылся в поднятой пыли среди двигающихся по дороге войск.

— Колонна батальона появилась, — весело пробормотал лейтенант. — Чего стоим? За работу!

Прижавшись лбом к холодному стеклу иллюминатора, я смотрел на медленно ползущую внизу землю. Заметив, что Ан-26 на котором мы летели начал заметно накреняться на правый борт не оборачиваясь, я, спросил в ларингофон радиостанции:

— Меркулов, что у вас?

— … Летчики говорят грозовой фронт впереди, хотят облететь его стороной.

— Хорошо.

Кроме взвода Меркулова и моих личных телохранителей в грузовом отсеке находились шесть бойцов со Старцевым во главе. До предела мы самолет не загрузили, хоть и было сорок пять человек, однако было тесновато. Некоторые осназовцы откровенно спали, да и другие клевали носом. Сидевший радом Старцев, в соседний иллюминатор, так же как и я беспрерывно рассматривал землю. В его глазах было такое мальчишеское восхищение, что даже оторопь брала. Тряхнув головой, я вернулся за наблюдением двигающегося в сторону Москвы санитарного эшелона, который мы обгоняли на трехкилометровой высоте, размышляя об оставленной группировке.

В принципе я еще бы побыл с ними, однако время утекало как песок сквозь пальцы. Войска получившие столь мощную поддержку в данные момент добивали один из окруженных пехотных корпусов немцев и, смяв, гнали другой. Потери, конечно, были, но не такие большие, как мы рассчитывали. Не обошлось и без курьеза. В вовремя охвата одной из пехотных дивизий немцев танковый кулак китайского полка наткнулся на стоявший на отдыхе немного потрёпанный танковый полк немцев. Китайцы расслабленные мелкими боями при уничтожении тыловой инфраструктуры пехотного корпуса выскочив из-за небольшого леса где добили ремроту автобата наткнулись на атакующих их по полю немецких танкистов. Оберест, командир полка по далекому бою сообразивший что фронт прорван — радиосвязь не работала, были странные помехи — бросил своих людей прошедших Францию и Польшу в бой, тогда и произошла эта знаменательная встреча. Наблюдавший за этим боем, вернее избиением генерал Иванов потом со смехом рассказал мне. Китайцы даже сразу стрелять не стали, а пользуясь тем что их танки более скоростные банально догоняли впавших в панику немецких танкистов осознавших кого атакуют и давили "двойки" изредка расстреливая "тройки" и "четверки". "Копеек" в том полку не было. От полка в котором было больше ста пятидесяти танков, бывших некогда гордостью нацисткой Германии осталось около девяносто железных блинов и примерно столько же горящих остовов. К сожалению, не обошлось без потерь. Китайцы потеряли восемнадцать машин, шесть из них безвозвратно остальные уже начали восстанавливать ремрота полка. У одиннадцати просто гусеницы слетели, когда они давали противника, а вот шестерка попала под обстрел дивизиона ахт-ахт временно приписанного к танковому полку. Зенитчики были опытными и, сосредоточившись на передовых танках, сбили им гусеницы и потом расстреляли в борта. У двоих сдетонировали боекомплекты остальные просто сгорели. Выживших танкистов было мало. Озверевшие китайцы уничтожили не только полк, но и дивизион со всей инфраструктурой, пленных они уже больше не брали.

Маневренные группы, что я оставлял в тылу противника, по приказу оседлав дороги, встретили отступающих немцев на перекрестках, заняв там оборону и закопавшись. Немцы, которых с тыла с ревом моторов догоняли такие ужасные танки и бронемашины с пехотой, бросая технику пешком обходили эти опорные пункты. В общем, до уничтожения немцев еще рано говорить. Однако инициативу противник уже не вернет. Теперь уже солдаты Вермахта бежали с выпученными от страха глазами, бросая технику и вооружение, рассказывая солдатам тыловых подразделений о "тыщах" непобедимых советских танках и "тыщах" самолетах. Ну про танки не сильно ошиблись. В китайском корпусе их было почитай пятьсот штук, да около сотни в корпусе Иванова, а вот в авиационных частях у нас было всего сорок семь боевых единиц, которые в данный момент прикрывали наши атакующие войска и бомбили отступающие немецкие.

— Подлетаем, — отвлек меня от размышлений голос Меркулова в наушнике.