Вадим Денисов - Идущий на Север. Долина Башен

Забрав задаток в половину оплаты и записав адрес, я три раза вынужденно поклонился, дожидаясь, пока он наконец-то скроется в дверях, и нетерпеливо бросил служке, прячущемуся за углом:

– Я наверх, к себе, занят. И сегодня более не намерен принимать никаких заказов, даже если привидение влезет в спальню жены шерифа! Ты хорошо меня понял, парень?

– Как понимал своего покойного отца, господин! – воскликнул тот.

В номере я оставил один пистолет и заново пристроил меч у бедра – теперь удобно. С системой подвеса за спину придётся что-то делать, новая шляпа мешает уверенно скидывать ножны… Сместить ещё ближе к плечу? Попробую, надо повозиться. Впрочем, если удастся разжиться бричкой, то пешком много ходить не придётся, можно поносить на ремне.

Итак, записка.

Написана коряво, словно ребёнком, но складно.

«Дорогой мой Марк Уишем! В таверне «Роза Пустыни» вас с искренним нетерпением и в унылой трезвости ожидает ваш старый друг Геллерт Де Вельд».

Вот это сюрприз! Старина Гел прибыл в Бикаду!

Честно говоря, я уже не надеялся его увидеть ещё раз, посчитав, что охотника за головами задержали какие-то неотложные дела. Ну вот теперь у меня есть железный повод – нет, даже необходимость – посетить, наконец, эту чёртову таверну, что находится совсем рядом с «Медеей». Моментально облачившись, я быстро сбежал по крутой лестнице, едва не свалив в тесном коридоре девицу, несущую на большом подносе ароматные свежие хлеба.

На улице я услышал, что из открытых окон таверны на другой стороне улицы доносятся взрывы хохота и звуки скрипки. Перебежав через улицу, я поправил шляпу и вошёл в низкую дверцу, сначала поднялся, а затем спустился по вымощенному каменными плитами коридору и оказался в узком длинном зале, озаренном светильниками в железной оправе, пылавшими на всех стенах. Огромный камин необычного белого камня. Вдоль стен длинные и короткие столы. Народу много.

Заведение чистенькое. На улице гадостно, а тут уютная теплота, не жарко. Ветер, гулявший на улицах, не проникал даже через приоткрытые окна, но, благодаря ему воздух в помещении оставался чистым. Выдерживаемый романтический стиль обстановки, глиняная посуда, кованые подвесные люстры, стандартные массивные столы и стулья из дуба, плетёные льняные салфетки, грамотная деталировка стен.

Название кабачка навевало мысли о былых путешествиях хозяина в жарких и сухих краях, рассказы о которых так пугают мирных городских обывателей. Это самый распространённый случай: человек порядком постранствовал, посмотрел мир, сколотил небольшое состояние и открыл на старости кабак, названый в память о былых походах… Причём совсем не обязательно, что в зале будет соответствующий названию антураж. Выскобленные толстые столешницы, пенистое пиво, свежее жаркое, зелень – всё это и без профильной эстетики приглашает к дружеской беседе или откровенной пьянке. Обстановка вполне располагает, хозяин всё-таки постарался что-то сделать: вот висят скрещённые сабли удивительной кривизны, кусок жёлтой ткани, символизирующий шатёр, необычное копьё с плоским древком и перьями за широким лезвием, амфоры…

Обязательные большие бочки в стене, обожженные и крытые лаком, здесь их сразу две.

Слева от меня, возле окон, две большие и шумные компании. Их столы ломились от обилия спиртного и закуски, рядом молодой скрипач и девушка со скрипкой – живая музыка… От разговоров и тихой музыки гуляки постоянно раскачивались, гнулись через стол, поворачивались друг к другу, отбрасывая на пол мистические тени.

Геллерт сидел за столом в углу. Стул соответствовал размерам гиганта.

Заметная личность. Воин по прозвищу «Большой Кулак». Или «Один Удар».

По одну его сторону стояла полупустая тарелка размером со сковороду, по другую – вы не поверите! – письменные принадлежности! Длинные сапоги немыслимого размера торчали из-под стола. Сейчас он, склонив голову и надув правую щёку языком, имел вид человека чрезвычайно сосредоточенного на важном деле. Перед ним лежал листок ещё не испорченного пергамента, а в руке был зажат чёрный стерженёк, которым он старательно что-то писал, пыхтя при этом, как первоклассник. Пишет! Пяток смятых комков горкой лежали на краю стола, пара упала на пол. Вот он выругался, вздохнул и выпрямился, ожидая, пока Пегас подскочит поближе.

– Геллерт, дружище! – крикнул я, подходя ближе.

– А-аа! Слуга, быстро сюда, шельмец! А-аа!!! Вот и мой малыш с ночной дороги! Разрази меня гром, как же я рад тебя видеть! Слуга, сволочь!