Андрей Степаненко - Избранник

Выстроенные шахматной клеткой люди молчали.

— Ну, хорошо... вы хотите духовности! Я понимаю. Ну и ходили б себе в церковь. Я сам там бываю... свечку родителям поставишь, помолишься... от души. Чего вам еще надо?

Никто даже не шевелился.

Мэр крякнул и повернулся к начальнику горотдела:

— У тебя все готово?

— Так точно, Николай Палыч!

— Кресла уже сняли?

— Не получится, — мотнул головой Бугров. — Но ребята посмотрели, сказали, поместятся.

— Точно? А то смотри у меня!

— Всех разместим, — уверенно кивнул Бугров. Мэр повернулся к машине:

— Наталья Владимировна!

— Да, Николай Павлович... — отозвался тоненький испуганный голосок.

— Хоть вы с ними поговорите. А то, я так чувствую, они меня понимать не хотят.

— Я?

— Ну а кто? Это вы у нас психолог!

Сашка вгляделся. Рядом с мэром в коротенькой, игривой шубке стояла та самая девчонка, что сидела в ОРСе золоторудного треста под плакатом с бесподобной Орейра.

— Поеду проверю, как там все, — кивнул Бугрову мэр. — А ты готовься.

— Понял.

Мэр прошел к машине, и огромный черный «мерседес» развернулся и мгновенно исчез.

— Начинайте, Наталья Владимировна, — кивнул девчонке Федор Иванович. — Я подожду.

Девчонка шмыгнула носом и вдруг замерла, распрямив свою изящную спинку и глядя куда-то над толпой.

— Здравствуйте. Меня зовут Наталья Владимировна.

Строй молча ждал, что будет дальше.

— Главное, сохраняйте спокойствие! — дрожащим голосом произнесла Наталья Владимировна. — И не поддавайтесь своим негативным эмоциям. Тогда последствия стресса пройдут намного быстрее...

Никто и не возражал.

— Теория позитивного мышления говорит нам, — страдальчески шмыгнула аккуратным маленьким носиком Наталья Владимировна, — что если постараться, то во всем можно найти и положительные стороны...

И тогда Сашка засмеялся.

— Эй! Кто там ржет?! А ну, заткнись!

Сашка попытался удержать смех, но тщетно: чем больше он старался противостоять ему, тем сильнее прорывался наружу этот гомерический, неудержимый хохот.

— Мы не будем обращать внимания, — болезненно возвысила голос Наталья Владимировна. — Так вот, о чем я? Да! Теория позитивного мышления учит нас...

К Сашке подлетели, рванули за ворот и, оскальзываясь на льду, потащили в сторону. Швырнули на лед, начали колбасить дубинками, но он уже не мог остановиться и, захлебываясь тягучей соленой слюной, безудержно хохотал во всё горло. Сила окончательно и безоговорочно победила. Он был счастлив.

Их продержали на стадионе еще около часа, и, если бы его не поддерживали с обеих сторон бородатый Олег и тощий, испуганный пацан, он бы столько не простоял. А потом раздались резкие команды, менты разбежались по курируемым группам и по одной повели их к выходу.

К этому времени ноги у Сашки совсем отмерзли, а про уши и говорить не приходилось, — шапочку он потерял еще где-то на Шаманке. Но колонна двигалась, его старательно поддерживали, и жизнь, вместе с движением, постепенно возвращалась.

Город не спал. Тысячи желтых огней встречали их, и тысячи темных фигур на фоне разноцветных штор прильнули к окнам и смотрели, как торопливо проводят сквозь город колонну самых странных и самых радикальных врагов нормального человечества.

Отрывисто покрикивали менты, беспрерывно гавкала невероятно расстроенная непонятностью происходящего единственная служебная овчарка, ноги скользили по бугристому, накатанному шинами гололеду, и колонна шла и шла вперед, к неведомой, скрытой за морозным туманом цели. А потом их остановили у залитого праздничным послевыборным светом Дома горняка, начали поотрядно подводить к разверстым двойным дверям и загонять внутрь:

— Первый пошел!

— Второй пошел!

— Третий пошел!

И здесь, внутри, каждый отряд рассаживали в своем собственном, отделенном от остальных рядами свободных кресел секторе, и тут же назначали старшего.

— Эй, борода! Старшим будешь! И смотри у меня!

— Эй ты, толстомясая! Будешь старшей!

И только когда всех, до последнего, усадили, вперед вышел офицер с наклейкой на носу — Шитов.

— Значит, так, господа сектанты. Старшие подходят ко мне и получают по листку бумаги. Авторучки ищите у себя. Всех переписать, списки отдать мне. Вперед.

Его усадили на второй ряд. Около часа, наверное, старшие перекликали своих и записывали паспортные данные, а Сашка откинулся головой на спинку кресла и закрыл глаза.

Самое трудное осталось позади, и он понимал, что не пройдет и двух недель, и тот же капитан Шитов обнаружит, что слюна стала тягучей, а малейшая физическая нагрузка приводит к рвотным позывам. И это будет означать, что Сила взяла свое и уже включила его в свои списки, готов ли к этому Шитов или нет.