Алексей Штейн: Ландскнехт. Часть вторая

Снова ударили в жестянки в цитадели, и снова звонко разорвались мины на батарее. Балу нервно поморщился.

— За наших переживаешь, командир? — спросил я.

— Да чего наши — отмахнулся тот — Поди, заперлись и сидят — им те бмобы — только мусора с потолка полетит, ну может, где штукатурка отвалится… так надо было не филонить, когда ремонт был, а делать, как надо!

— А если…

— А если — то и тем более им все равно — отрезал Балу — Я за наши пушки переживаю. Разнесут их эти долбострелы. Они, похоже, специально будут бить, пока все пушки не поломают. Видать, решили 'ни нашим, ни вашим'. Наверное, все же — не война это, а бунт. Подавят бунт, драгун усмирят… с какого чорта они взбунтовались — не пойму? — и новые пушки привезут. У тех же драгун две батареи есть. А еще могут у них забрать легкие гаубицы — вообще красота.

— Это если они сами те гаубицы сюда не притащат — ляпнул я — нешто одна сотня всего взбунтовалась? И крепость брать пошла?

— То да — помрачнел Балу — что‑то тут не то, запутанно все как‑то… необычно. Потому вишь, так все и вышло, как‑то никто к такому не готов оказался…

Хотел я было сказать ему, что оно всегда так и бывает… да передумал. Не до того сейчас.

Минометы довольно быстро разбили всю нашу батарею, загнав драгун вниз, на лестницы к погребу, откуда они и отстреливались, не особенно‑то и интенсивно. Насколько можно было видеть — наши уже заняли бастионы и те участки траншей на валах, которые не простреливались с первого бастиона, пехота начала накапливаться за ближайшими казармами, в непростреливаемой врагами зоне, явно готовясь к штурму первой батареи. А потом и к нам на батарею стали выбегать с лестницы потные, навьюченные сумками с патронами и гранатами, солдаты. Они быстро разбегались, пригнувшись, вдоль парапета, занимали места на лестнице у бойниц, выкладывая в ниши под парапетом патроны и гранаты. А их сержант передал, что артиллеристам, ввиду их невооруженности и, стало быть, бесполезности, приказано по потерне идти в бастион, а там траншеями в третий, и в цитадель, и там получить свои карабины. Я немного замешкался — я‑то уже с винтовкой — но Балу тут же приказал оставить ее тут, и идти со всеми. Что я и сделал.

По потерне идти было просто — она довольно широкая, даже раненных тащили без проблем. Да и навстречу никто не попался. Раненных оставили в бастионе, там есть санитар и перевязочная, там их замотают бинтами, а уж остальное лечение — или таки оттащат санитары в цитадель, или — ждать пока бой не кончится. Там же, к слову добавить, мне и ухо замотали, воды помыться дали — натекло не сильно много крови, но сочилась противно по шее, а на щеке уже подсохла и стягивала неприятно. Дальше побежали по узкой и глубокой траншее, шедшей по верху вала. Тут уже было сложнее — ячейки — приступки были не столь часто, и почти все заняты солдатами, а навстречу то и дело попадались еще солдаты. Приходилось или тесниться, ругаясь, в ячейки, или 'зависать' враспор вверху траншеи, благо, выложенные из камней стенки позволяли делать это не сильно утруждаясь. Но все равно, пока дошли до третьего бастиона, откуда можно было, не подставляясь под пули пройти до цитадели — эта гимнастика изрядно надоела.

Впрочем, с третьего нас отправили к ближней казарме — и пробежать несколько метров под огнем пришлось. Причем именно в этот момент, похоже, наши бросились на штурм — а противник, пытаясь их остановить огнем — как раз и сыпал сюда перелетами. Так что еще троих мы потеряли пока перебегали. И ведь, только закончили — и штурм кончился. Судя по всему — неудачно. Похоже, больно уж густо палят из бастиона, и пулемет они грамотно поставили — хоть и маленький угол обстрела у него, но именно тот выбрали, где удобнее всего на батарею идти. Да, грамотные эти драгуны, похоже. Навострились воевать.

В казарме нас построили, переписали, выяснив потери, потом прибежал весь красный и потный начарт и приказал — сформировать из того что есть взвод, поставить в цитадель на валы, откуда заберут солдат для штурма. Командовать нами будет, как оказалось, наш комбатр, хотя кроме нас с Балу — все со второй батареи. Но комбатр — два уже успел поймать пулю в плечо. А комбатра — три разорвало чуть не в клочья на батарее, первой же гранатой. И вообще от третьей, и так некомплектной, нераненых осталось несколько человек, и их припахали в медчасть санитарами. Потому что раненых все больше, а санитары уже тоже наполовину поубиты. Порадовав нас этими новостями, начарт убежал куда‑то дальше, оря кому‑то, чтобы инструменты несли, а нам стали выдавать оружие. Мне достался невероятно потертый карабин, и сумка из плотной ткани, набитая патронами — на вес — за полсотни штук. С учетом того, что уже было — и вовсе неплохо. С сожалением подумал, глядя на артиллеристов со второй — там вот убило несколько человек, надо было с кого‑нибудь каску снять. Моя‑то — в рундуке под койкой. Впрочем, от пули она не сильно поможет, а шрапнели и осколков тут пока не ожидается, вроде как.