Игорь Шинкаренко: Марго. Мемуары куртизанки

–

Это,– сказал он,– сурерогасьон… только не рассказывайте об этом Флоранс. Я ей оплачу, кроме этого, всё, о чем мы предварительно договаривались, и для неё, и для вас. До свидания, моя маленькая королева, но позвольте… на прощание… я прежде ещё раз поцелую эту прелестную ямочку… да, и я надеюсь, что мы снова увидимся в один из ближайших дней. Да, мы обязательно снова увидимся… я слишком доволен вами и вашими хорошими манерами.

В то же самое время он вышел из моей комнаты мелкими поспешными шажками, заставляя посвистывать свои не сгибающиеся колени. Этот экземпляр мужчины, что только что побывал у меня, удивил меня до такой степени, что я не и знала, что думать. Я полагала, что или господин президент ошибся, или что это было манера людей определённого сорта браться за дело таким образом. Если это – мода,– говорила я сама себе,– надо будет попытаться стать такой же модной, чтобы пользоваться успехом у таких господ. Мне кажется, что я не деликатнее, чем любая другая. Первые испытания на любой вкус немного суровы, но не было ничего особенного, чему мне пришлось бы усердно учиться. У господина судьи мужское достоинство было отнюдь не такое большое и длинное, как у Пьеро, а ведь я уже научилась доставлять ему удовольствие, а между тем это прошло не без труда и было не так просто в начале. Я была поглощена этими интересными мыслями, когда возвратилась Флоранс.

–

Итак!– Сказала мне хозяюшка, потирая руки,– не правда ли, что господин президент – любезный человек? Он вам дал что-нибудь?

–

Нет, мадам, – ответила я.– Он мне сказал, что рассчитается с Вами, и мою долю отдаст вам.

–

Держите,– сказала она,– вот луидор, который он мне поручил вам вручить. Я надеюсь, что это не единственное проявление его великодушия, так как мне показалось, что он крайне удовлетворён вами. Впрочем, дорогое дитя, не надо полагать, что вся наша практика будет всегда также хороша, и оплачена столь же щедро. В любом виде торговли бывает и прибыль и убытки, хорошее вознаграждение и плохое. Но кто не торгует, тот не выигрывает. И нужно помнить, что и с нашей прибыли нужно оплачивать всевозможные издержки. А ещё случаются ненужные мимолётные увлечения. Если бы не это, мы давно бы уже жили в Швейцарии или в Южной Америке. Но, терпение… скоро в Париже начнётся ассамблея духовенства, и без излишней похвальбы скажу тебе, что вы сами увидите, как потекут сюда денежки. Мой дом пользуется отличной репутацией, и у духовенства в том числе. Если бы у меня было столько же тысяч ливров, как у посещавших мой дом прелатов и аббатов вместе взятых, я была бы уже королевой. В конце концов, было бы ошибкой, если бы ты подумала, что я жалуюсь. Я имею, слава богу, где и на что жить, и вполне могу обойтись тем, что уже заработала. Я вполне могу себе позволить больше ничего не делать и отдыхать. Впрочем, нужно иметь занятие в жизни. Ибо сказано, что праздность-мать всех недостатков. Если бы каждый был занят, никто не думал бы о том, чтобы творить гадости.

В то время как мадам Флоранс декламировала мне эту сентенциозную и скучную речь, я не прекращал зевать. Она, наконец, заметила это, и отправила меня в мою комнату, порекомендовав, кроме всего прочего, церемонию биде. И все же, я не могу сдержаться, и напоследок не отдать дань уважения мадам Флоранс, которая научила меня многим вещам, которые должны знать, в том числе, и честные женщины, а не только такие, как я. Ей я обязана знакомству со столь полезной мебелью, как биде, и ещё за необычайное количество других прелестных открытий из жизни уборных комнат, и за чудесный вкус в искусстве понимать привлекательность природы, и какие невидимые на первый взгляд недостатки лица и тела необходимо исправить, и как это сделать. Все это я изучила в доме мадам Флоранс. И все это могло бы пригодиться всем добрым и честным женщинам, ведь и у них есть свой тайный запас греха, ведь не стоит притворяться и скрывать даже от самой себя, что в каждой из нас живёт немного от шлюхи, и им бы не помешало освоить несколько приёмов из нашей практики. Бог его знает, может быть тогда многие семьи были бы намного счастливее. Да ладно. Смогло ли это отступление от темы повернуть мысли моего читателя во славу нашего тела, не знаю! Я возобновляю мою историю.

Мадам Флоранс, которая произнесла только что столь красноречивую и пламенную речь против праздности, не оставила мне времени на то, чтобы в моей голове задержались дурные мысли. Буквально через несколько минут она вновь внезапно появилась перед моими глазами.