Александр Венгеровский - Эпоха перемен

– Тут какая-то ошибка! – сказал я, радуясь, что смогу утешить милую Сильфиду Павловну, – У него нет рака! У него цирроз печени, а это, согласитесь, не одно и то же.

– А как вы определили, что у него нет рака? – недоверчиво посмотрел на меня Мукомол.

–По многим признакам, – ответил я уклончиво.

–Но в онкологической больнице подтвердили диагноз…

–Забудьте, что подтвердили в онкологической больнице. У него цирроз и, причём, очень редкая форма цирроза. – Я поймал на себе взгляд чудесных глаз Сильфиды Павловны. И недоверие, и робкая надежда читались в них. – Я гарантирую выздоровление этого больного! Требуется совсем немного – он должен перестать лгать, – тут я осёкся. Кажется, я забылся, и меня занесло.

–С чего вы взяли, что Аркадий Самсонович лгун? – сурово спросила Сильфида Павловна, и глаза её потемнели, как Чёрное море. – Вы в первый раз его видите.

–Я не хотел никого обидеть. Я хотел сказать, оставьте его в покое, и я вам гарантирую, что через три дня он будет есть манную кашку.

–А я вам гарантирую, что через три дня мы будем его хоронить, – мрачно сказал Мукомол.

–Через три дня мы будем хоронить совсем другого человека, – возразил я.

Вечером ко мне зашла Сара Абрамовна:

–Что вы им наговорили, я же предупреждала вас: не показывайте, что вы диссидент. Они обрядили вас чуть не в убийцы. Кому вы напророчили скорую погибель?

Пришлось кое-что пересказать неотвязчивой старухе. Рассказ мой произвёл на неё неожиданное действие.

–Герберт Герхардович! – возопила она в совершенном восторге, удивительно чётко и правильно произнося моё имя (Бог весть, откуда она его узнала) – Не знаю, как вы поставили этот диагноз, но, клянусь, он полностью соответствует действительности. Этот Фрукт… Вы ведь знаете выражение «Ну и Фрукт!». Оно вошло в русский язык отсюда – из Колдобина. Ведь невозможно читать статьи этого Фрукта в районной газете, чтобы не воскликнуть: «Ну и Фрукт!». Вы знаете, его привёз к нам Владилен Лошадкин, когда его назначили первым секретарём. За ним приехал и его папаша – престарелый Потап Иванович, которого он тут же поставил заведовать торговлей.

Фрукт стал главным редактором районной газеты и сразу стал писать статьи, что Потап Иванович старейший член партии, организатор Советской власти в Сибири, что будто бы в декабре 1923 года он лично встречался с Лениным, тот дал ему мешок ёлочных игрушек и со словами: «Поезжай, Потап, порадуй сибирских детишек», проводил до калитки горкинской усадьбы. С тех пор старик регулярно выступает в школах с этой ахинеей, а Фрукт врёт об этом до изнеможения.

Сара Абрамовна разошлась. Она оседлала своего любимого конька и погнала по дороге обличительства.

Вскоре я узнал, что никто из жителей не называет районную газету «Колдобинские зори» иначе чем «брехаловка». Прежде она называлась «Степная правда». Но однажды надо было срочно выдать номер с отчётом о пленуме райкома. Из названия выпали три буквы, и весь тираж вышел под названием «Степная вда». Понятно, газета с таким названием не имела морального права освещать такое важное событие, как пленум райкома. Тираж был уничтожен, номер перепечатали, Фрукт самолично набрал название и намазал его краской. Но и в следующем тираже значилась проклятая «Степная вда». Фрукт кинулся к наборному ящику. Литеры трёх букв исчезли из названия будто их и не было. Невозможно описать его отчаяния! Он приварил буквы сваркой. Всё нормально. Буквы стоят. Начинают печатать – они словно испаряются. Газету печатали всю ночь, извели трёхмесячный запас бумаги, и только в шесть часов утра, наборщик по фамилии Цинцинатов (благодаря этому подвигу имя его осталось в колдобинской истории) предложил: «Давайте переименуем газету». Набрали название «Колдобинские зори» – после бессонной ночи ничего лучшего на ум не пришло. Всё! Название встало на положенном месте, будто всегда стояло. С тех пор и пошли «Колдобинские зори».

Мне некогда было слушать разоблачения Сары Абрамовны. Надо было как-то обустроиться в квартире, которую предоставил мне Лошадкин: помыть пол, разложить вещи, застелить кровать, чтобы переночевать по-человечески. К тому же хотелось есть. Я стал досадовать на старушку и искать предлог, чтобы выпроводить её вон. Повода не было. Помощь пришла, откуда не ждал. Из кухни прибежала мышь и, нисколько нас не стесняясь, по-хозяйски стала что-то искать.

–Как, у вас мыши!? – Сара Абрамовна удивлённо оборотила на меня свои сливовые глаза.