Борис Романов: Повесть об Апостолах, Понтии Пилате и Симоне маге

За два дня до этого, – до того, как я стал свидетелем чуда, – мои родители, знакомые с некоторыми учениками Распятого, говорили меж собою, что те по-прежнему утверждают свое, – что воскресший из мертвых Иисус Христос несколько раз являлся им в теле, что Он жив и вновь учит их. И ещё – ученики якобы ожидают нового чуда: по закону Моисееву, что как первенцы в иудейских семьях должны быть принесены на сороковой день по рождении в храм Иерусалимский, так и первенец из мертвых всего рода человеческого должен явиться на сороковой день по Воскресении в небесный храм перед лицом Сущего, – так сказал один из учеников. Уже забытые было подробности последних дней и проповедей Распятого, и казни вновь и вновь обсуждались тем вечером, пожалуй впервые в моем присутствии.

Не знаю почему, но эти рассказы сильно взволновали меня. С мыслью о чуде я заснул и с этой же мыслью проснулся утром, и решил узнать подробности, и где это чудо должно произойти.

Родители говорили об учениках Назарянина и вчера и ранее сочувственно, но скорее жалея их, чем веря. Я в свои пятнадцать лет не очень-то умел сочувствовать, но в чудеса я верил и конечно же хотел их видеть! Я слышал рассказы о воскрешении Лазаря, – как этот спеленатый с головы до ног труп, четыре дня пролежавший в гробнице-пещёре в Вифании, на глазах у сотен людей по громкому слову Иисуса вышёл из пещёры живой, а ещё минуту до этого трупный запах шёл из нее… Я считал личным упущением, что не видел чудо воскресения Лазаря, чудо воскресения самого Иисуса, и мне хотелось верить, что оно было, что Он жив! Теперь у меня в запасе было время и я хотел увидеть, как Воскресший общается со своими учениками и как Он уйдет на небо…

Найти учеников оказалось не так просто, родители не знали где они обитают теперь, они не показывались на людях с тех самых безумных для Иерусалима дней. К тому же, хотя мы уже десять лет как прибыли из Галлии в миссию прокуратора Иудеи, и родители обжились в Иерусалиме основательно, но барьер между нами и иудеями был по прежнему высок. Среди последних семидесяти учеников Иисуса было несколько не иудеев, но ни одного галла среди них не было, мы все здесь друг друга знали. На поиски, как я понял, у меня оставалось два дня: на сороковой день после того воскресения (16 Нисана по их счету) ожидалось чудо. За эти два дня я обегал все пригороды Иерусалима, поговорил со всеми своими знакомыми сверстниками, и только к вечеру накануне назначенного дня я узнал, что некоторых из учеников видели пару раз за Кедроном и Иосафатской долиной, на Елеоне, на северном холме этой горы.

Наступала пятница, по их счету это было 26-го Ияра, а я считал дни по древнему жреческому календарю, которому научили меня родители. По этому календарю год начинался со дня весеннего равноденствия, и отдельно считались солнечные и лунные месяцы, и дни этих месяцев. Теперь шёл второй месяц, и солнечный и лунный, и дни совпадали, оба были 27-е дни, дни небесных тайн, и это укрепляло мою уверенность в том, что небывалое совершится.

Вскоре после восхода солнца я был уже на северном холме, и поудобней устроился недалеко от широкой тропы в Вифанию, среди невысоких кустов, рядом с одной из диких маслин, которых росло здесь немало. День наступал ясный, с холма хорошо был виден Иерусалим, тропа в Вифанию была пуста. Я приготовился ждать долго, и взял с собой из дома узелок с козьим сыром, белыми лепешками и молоком. Через час из Вифании в город по дороге далеко внизу холма прошли несколько крестьян, а моя тропа была по-прежнему пуста в обе стороны, – по ней вообще редко ходили, были в Иерусалим дороги покороче. Ближе к полудню я слегка подкрепился, лег в тень маслины и заснул. Заснул спокойно и почему-то был уверен, что не прозеваю чудо и что оно произойдет именно здесь, на северном холме масличной горы. Спал я долго, и мне снилась лестница на небо, по которой в свете дня легко и бесшумно поднимались и спускались как будто бестелесные люди в белых одеждах, наверное ангелы иудейских пророческих книг, о которых рассказывали родители после встреч с ессеем Садоком, о котором я ещё расскажу.