Игорь Филатов - Русалка. Почти по Андерсену

– Верка, ну как Вадим?

– Вадим, ну как Верка?

Те немногие, которые не вписывались в эту наэлектризованную любовью атмосферу, чувствовали себя чуть ли не изгоями. Отношение к ним было насмешливо-презрительное – зачем было приезжать?

Долгожданная свобода от учёбы, от родителей, ласковое море, южные красоты, наконец, репутация лагеря – все это действовало неотразимо. Предварённые рассказами «бывалых», новички задолго до приезда предвкушали эти две фантастические недели, приезжали – и кидались, как в омут…

Многие относились к этому с юмором и даже умилялись: «Ах, молодость, молодость…» На самом деле, то, что здесь происходило, было страшно. Лагерь, задуманный и построенный, как место здорового и культурного отдыха студентов, был горнилом. Многие мальчики после двух недель в «Строителе» словно перешагивали невидимую черту: у них оставались те же почти детские лица, в голосах ещё слышался мальчишеский звонкий треск, но исчезал свет в глазах и куда-то пропадало неуловимое очарование чистоты и свежести, свойственной только юным. Мальчики иначе смеялись, иначе шутили, по-другому относились к сокурсницам и к женщинам вообще. Мальчикам хотелось поскорее стать настоящими мужчинами, и они так торопились повзрослеть, что даже не замечали, как попадали в западню, из которой был только один выход: цинизм – вот что получали они взамен утраченной чистоты.

То же происходило и с девочками, но было, пожалуй, ещё глубже и ещё страшней. И так же необратимо.

Справедливости ради стоит сказать, что резко менялись только те, кто уже были внутренне готовы к этому. Но многие именно здесь начинали прибавлять к своему мировоззрению весьма существенные детали, и здесь же легко, с пренебрежением отбрасывали то, что совсем недавно считали необходимым.

. . .

Митя перешёл черту еще в школе. Произошло это само собой, почти случайно, и мало изменило его. В отличие от многих ребят Митя не был озабочен своей мужской полноценностью. Учёба, например, была для него гораздо важнее. Во всяком случае, происшедшее не стало для него событием – это должно было с ним случиться, как со всяким, и случилось. Он был даже разочарован: немного стыдно, не лишено приятности, но и только… Потом, всё еще в школе, его ненадолго посетила влюблённость, завершившаяся тем же. Вскоре она развеялась, как дым.

Уже в институте к его послужному списку добавилось ещё несколько эпизодов, один из который он предпочитал не вспоминать, и к тому времени, когда наконец появилась Светка, у него уже сформировалось твёрдое убеждение, что в отношениях между мужчиной и женщиной всё достаточно просто. Восторги и страдания, о которых пишут в романах, скорее всего сильно преувеличены, да и вообще, удел немногих. Сам же он был рад, что не принадлежит к их числу. Опытность Светки, как бы установившей правила игры, сняла с него необходимость что-то искать и изобретать. Так что в свои неполные девятнадцать лет он был, с одной стороны, уже достаточно искушён, а с другой – почти не тронут и в каком-то смысле вполне целомудрен. Ажиотаж, царивший в лагере, его забавлял. Глядя на лихорадочные попытки в последние минуты перед отбоем найти себе партнёра и слушая восторженные, явно преувеличенные рассказы о ночных подвигах, он снисходительно улыбался. Ему казалось, что они со Светкой выше этого, у них-то все ясно и улажено.

И вот теперь, в три часа ночи, лёжа в кровати и глядя в темноту, Митя ясно понимал, что ему это только казалось. Он мучительно пытался разобраться, что же произошло. Несмотря на поздний час, ни одного из трёх его соседей по коттеджу, ещё не было, никто ему не мешал.

Он вспомнил, как в середине июля на 3-ю смену приехала Светка. Они не виделись полтора месяца и первую же ночь провели вместе, а уже на другой день он заметил на её лице новое выражение: взгляд стал длинным, убегающим, а в уголках губ затаилась улыбка, словно она постоянно ожидала чего-то приятного. Это делало её еще привлекательнее, ей бросали вслед многозначительные взгляды, и Мите это льстило.

Днём он Светку почти не видел, и чем она занимается до вечера, понятия не имел. Однажды ему показалось, что от неё пахнет сигаретами, но она объяснила, что курили девочки в её комнате. Это вполне могло быть правдой, девочки в лагере курили через одну. Стала чуть больше краситься, но он не придал этому особого значения. Ничего другого Митя припомнить не мог. Светка была, как всегда немногословна, ласкова и покладиста. Что же произошло?