Александр Филиппов - Сказания Ривеллона - Пламенные рыцари

Старуха замолчала. Слушатели секунду-другую не двигались, а потом разом заговорили об услышанном. Одни отошли к стойке, другие продолжали наслаждаться вечером, сидя за столиками.

Амадузий сидел, не двигаясь, переваривая только что услышанную информацию. Рассказ старухи казался ему очень правдоподобным и совершенно не похожим на те выдумки, что знает каждый.

Вздохнув глубоко, он решил расспросить старушку.

– Извините, – неуверенно подошел Амадузий. Старуха, не обращая на него внимания, неторопливо достала из своих одежд длинную вишневую трубку и кисет с табаком.

– Садись, – предложила она, не смотря на Амадузия. Он сел, молча наблюдая за ней. Старушка набила трубку табаком и подожгла. Как следует раскурив, она взглянула на юношу.

– Ты единственный их всех, кто подошел ко мне, – произнесла она хрипловатым голосом, – это любопытно.

Амадузий кивнул, как вдруг ему опять почудился странный блеск в мутных серых глазах старухи. Он встряхнул головой.

– Я хотел спросить. Откуда вы все это знаете?

Пожилая женщина слабо улыбнулась, заставив многочисленные морщины вокруг рта проступить сильнее.

– На этот вопрос у меня для тебя ответа нет. Тайна!

Амадузий не особо удивился. Вряд ли она так сразу все ему бы рассказала.

Он посмотрел ей в глаза и чуть не вскрикнул. Всего на одно мгновение ему померещилось, что глаза старухи разные. Один зеленый с раскосым зрачком, другой – обычный карий.

Амадузий попытался придать своему лицу как можно более безмятежное выражение, но у него это не особо вышло.

– Что это с тобой, дорогой мой? – спросила она. Он сглотнул и опять увидел те самые глаза. На этот раз они не пропали.

– Что у вас с глазами? – напрямую спросил он, запоздало понимая, что это абсурдно. Ну как такое может быть! Возможно, все дело в душноватом воздухе?

Старушка заморгала. Ее трубка выскользнула из рук. Амадузий не обратил на это внимание.

– Дорогой, с тобой все хорошо? – спросила она. Амадузий смутился, но разные глаза старухи сбивали его с толку.

– Ваши глаза были серыми, а теперь один зеленый, а другой карий, – уже с большей уверенностью сказал он. Старушка протянула к его руке свою и стала тереть ему ладонь

– И до сих пор ничего. Зря только табак потратила? – произнесла она. Амадузий опустил глаза и ахнул. Горящий табак просыпался ему на руку, а он даже не почувствовал!

Амадузий быстро стряхнул пепел с руки, но никакой боли не ощутил. Более того, даже следа от ожога не осталось.

– Славно… – протянула старушка и поднялась со своего места.

Амадузий продолжал рассеяно тереть руку, испуганно глядя на старуху.

– Ты почувствуешь. И когда придет время, доверься себе, – и с этим непонятным изречением она покинула таверну.

Амадузий как во сне подошел к стойке, расплатился с Эриком и медленно повел уже сильно набравшегося отца домой. По пути Делвина два раза стошнило в кустах, и еще раз прямо перед домом. Марика ждала их прихода.

Амадузий отдал отца на попечение матери и ушел к себе в комнату. Раздевшись, он лег в кровать. Голова его была готова взорваться от накопившихся мыслей. Что произошло? Кто была эта старуха? Что означало ее таинственное изречение?

Спустя час, он все-таки заснул. Последняя мысль, которая посетила его перед сном, была о пламенных рыцарях и о том, где они сейчас.

Глава. 4 Зов

Течение было быстрым, холодным и безжалостным. Каждая частица тела кричала, требуя остановиться, сдаться, отступить. Амадузий тяжело дышал. Его легкие горели огнем и готовы были разорваться от усталости. Он чувствовал цель и плыл к ней. Громкий шум воды. Звук разбивающегося потока о мокрые камни. Нескончаемый шум. Водопад.

Амадузий дернулся и ударился головой о спинку кровати. Все тело сдавила судорога, и он проснулся, мокрый и совершенно разбитый. Кое-как одевшись и умывшись прохладной водой у себя в комнате, Амадузий пошел на кухню. Марика встала раньше него и уже готовила завтрак из немногочисленных продуктов, которые они могли себе позволить.

– Доброе утро, ты голоден? – не поднимая глаз, поинтересовалась мать, очищая мелкий картофель от кожицы и бросая его в котелок.

– Опять одно и то же. Только еще хуже, – простонал Амадузий и опустился на стул. Марика тяжело вздохнул и села рядом.

– Десять дней прошло. Десять! – и она всплеснула руками, – на первый день ты сказал, что тебе приснился странный сон. На пятую ночь отец с трудом разбудил тебя. Ты кричал на всю деревню. А теперь стало еще хуже?