Григорий Карянов - REHAB

– Ну, Клим, проходи, располагайся. Прямо по коридору – гостиная, туалет и ванная комната вот здесь, – и дядя указал рукой на две последующие двери. – Затем кухня.

Мы прошли в гостиную, здесь было светло, из мебели: диваны, кресла, небольшие столики. В углу стоял граммофон, в противоположном углу располагалось бюро. У дяди было много растений: фикусы, карликовые пальмы. Возле окна в большом горшке была монстера, которая обвила высокую полку, а затем забралась на карниз, на котором висели тяжелые темно-зеленые шторы. Стены были тоже темно-зеленого цвета с деревянным бордюром, под цвет остальной мебели.

– А вот здесь твоя комната, – сказал Василь Николаевич, открывая одну из дверей. Комната была небольшая, с кроватью, письменным столом, тумбой и шкафом. На кровати, сложенное в стопку, лежало постельное белье. – Жить можно, сторона солнечная, она выходит на проспект, – сказал дядя. Я кивнул в ответ. Все было чужим, незнакомым и особого восторга в связи с переездом я не испытывал, но поблагодарить Василь Николаевича посчитал нужным.

– У Вас не будет бумаги? Я хотел матери письмо написать, – спросил я.

– Конечно, пойдем в кабинет, – мы снова оказались в гостиной, оттуда он вошел в соседнюю дверь; я счел нужным остаться и не заходить, так как все-таки рабочее место, и вряд ли мое появление там будет необходимым.

– Вот, держи, – протянул мне письменные принадлежности дядя. – Я сам думал написать ей, но коль ты хочешь.

– Она просила, как только доберусь, сразу известить ее, тем более, сколько будет идти письмо? Лучше это сделать сразу. – Я развернулся и пошел в комнату. В письме написал о том, что добрался хорошо, и что дядя встретил меня, правда, не особо рад моему приезду или действительно сильно занят. Про автомобиль писать не стал: подумает еще, что выдумал.

Внезапная встреча с обитательницей этой квартиры у меня случилась в гостиной. Она несла воду для цветов, а я как раз читал книгу, сидя на диване. Подняв глаза, я увидел женщину лет тридцати, в переднике и собранными в пучок волосами. Я не сразу понял, кто она, и просто наблюдал за тем, как женщина поливает цветы. Мама ничего не рассказывала о дяде: я не знал, есть ли у него семья, и поначалу принял ее за супругу Василь Николаевича.

– Как Вы меня напугали! – вздрогнула женщина, когда оторвала взгляд от только что политых цветов. У женщины был легкий польский акцент.

– Прошу прощения, – сказал я и встал, чтобы поздороваться. – Клим, – и протянул руку.

– Руся, – сказала женщина и пожала руку.

– Вы, стало быть, супруга Василь Николаевича?

– Что Вы?! – удивилась женщина. – Я выполняю работу по дому, только и всего.

– Простите, не знал.

– А Вы, стало быть, тот молодой человек… – сказала она и внимательно посмотрела на меня.

– Да, племянник.

– А-а-а, – протянула она. – Может, Вам сделать чай? Вы с дороги?

– Да, спасибо, я не откажусь, – женщина ушла, а я так и остался стоять.

В квартире Василь Николаевича постоянно звонил телефон. Так как аппарата у него было два, то я слышал лишь звонки, а затем где-то там, в своем кабинете, он снимал трубку, звонки прекращались, и из-за зарытых дверей слышался голос хозяина квартиры. Он говорил громко, даже ругался с кем-то, но о чем он говорил – было непонятно, да я особенно и не прислушивался. Руся принесла чай, а сама принялась вытирать пыль. Я сделал глоток и поставил на стол.

– Красивые цветы, – сказал я.

– Да, Василь Николаевич их любит, но времени, чтобы ухаживать за ними, у него нет. Сейчас как раз на дачу уезжаем, придется каждый второй день сюда приезжать.

– Вы уезжаете? – спросил я.

– Да, Василь Николаевич в это время всегда открывает дачный сезон, вот и оставляет квартиру как есть, а за цветами нужен уход. Приходится на два дома успевать.

Затем в дверь позвонили, Руся оставила свое занятие и поспешила открыть.

– У себя? – спросил мужской голос из коридора.

– В кабинете, – ответила Руся. Послышались шаги, затем в комнату вошел молодой офицер. Он, не останавливаясь, кивнул мне и, подойдя к кабинету, постучал.

– Войдите, – крикнул Василь Николаевич, и офицер скрылся за дверью. Затем Руся принесла им поднос с чашками и графином, а выйдя из кабинета, остановилась посреди гостиной.

– Кто это? – спросил я. Но Руся лишь отрицательно покачала головой и, ничего не сказав, ушла на кухню.

Василь Николаевич и его гость появились в гостиной лишь под вечер. Руся накрыла на стол и пригласила всех. Мы сели ужинать.