Евгений Каштанов - Превалированный монизм

Только вот друг – не ваша родная кровь, как, скажем бабушка.

Тем временем, пока я стоял в раздумьях, я услышал звуки сигнализации, какие случаются после нажатия кнопки. Я схватил первую попавшуюся упаковку с какими-то внутренностями, резко обернулся и пошёл в сторону местонахождения кнопки.

Неужели?..

Там стояла бабушка с ужасающе-отчаянным, но решительным взглядом.

– Надеюсь, хоть что-то в силах изменить этот несуразный мир, напичканный непонятно чем, – сказала она, не глядя на меня.

– Нет! Зачем ты это сделала?! – крикнул я ей, чувствуя как у меня выступают слёзы и испарина по всему телу.

Ареста бабушки не избежать, но я все равно не хотел бы, чтобы её арестовывали. Я бы хотел оттянуть этот момент…

И чувство, будто во мне борятся две стороны, два мнения, не покидало меня долгое время. Словно схлестнулись две волны противостояния, одной из которых руководило чувство родства – как бы то ни было, она моя бабушка, моя родня, а другой – чувство долго, ведь я должен сообщить об этом БОП; Но как же сложно это принять… Нет, я не должен колебаться, будь она моей бабушкой или случайно встреченным человеком. Удар, нанесённый нашему государству, будет нанесён с одной и той же силой, от одного и того же замаха, с одним и тем же мотивом.

Бабушка нажала кнопку…

И всё же чувство родства с этим человеком терзало меня донельзя.

Вдруг, с исполинской скоростью железные ставни покрыли весь дом от окон до дверей, сделав его неподступным заблокированным железным куполом с той целью, что бы ни один рефюзер не сбежал и его могли поймать. Ни один злодей не мог от такого сбежать, ибо эти ставни к тому же были наэлектризованы в любой из точек. Таким образом, создавалась эдакая наэлектризованная изнутри клетка, в которую можно зайти, но нельзя выйти. Насколько мне известно, ни один уставонарушитель до сих пор ни разу не обошёл эту ловушку.

В доме потемнело, выключился свет и стало тихо. Не было слышно ни приятного лучистого пения птиц, ни звуков какого-либо транспорта, да и ни один лучик ясного, слепящего глаза, приятного, жарящего, как духовка, запекающая курицу, солнца не просачивался ни в одну щель дома; ибо этих щелей попросту не было.

Лишь темнота… Темнота, пугающая и неизвестная, словно поглотившая нас с головы до ног; от пяток до сердца, будто оставив нас в неведомой межпространственной пустоте, думая, как бы с нами лучше поступить. Не знаю, что чувствует бабушка, вряд ли что-то приятное, но меня охватывали примерно такие чувства.

Да и вообще, никогда бы не подумал, что мне когда-либо придётся увидеть нажатие кнопки и происходящее после неё, особенно из-за чревоугодных действий кого-либо из родных…

Нам ничего не оставалось, кроме как ждать прихода сотрудников БОП.

Мне трудно было что-либо вымолвить; в горле стоял ком, словно огромный камень, стоящей посреди дороги, который никто не может сдвинуть с места.

Бабушка начала первой, будто понимая, что мне трудно говорить:

– Ну, вот и всё,..-сказала бабушка безнадёжным голосом, будто ничего уже не чувствуя, – Меня заберут БОПовцы и вы, видимо, заживёте счастливой жизнью без рефюзера в вашей семье.

– Хватит, – прохрипел я, чувствуя, что нужно откашляться, что и сделал.

– Гордишься собой?, – спросила бабушка безучастно.

Я молчал с полминуты.

– Не знаю, – ответил я спустя время. Мне хотелось заплакать, но меня будто выжали как как губку, будто бы во мне не осталось и капельки жидкости. Моё сердце сжималось, как сжимают половую тряпку после мытья пола.

Боль…

И всё же я должен это перенести. Боль – единственное, что я чувствовал. Бабушка научила меня многому… Даже тот же устав она помогла мне выучить. Помню, как она разыгрывала мне сценки, чтобы мне было легче понять суть того или иного правила.

Да и вообще все люди должны учить устав с раннего детства. Лет с пяти, а то и с трёх. Начиная с самых простых правил вроде «Каждый житель Великого Государства должен безоговорочно подчиняться Великому Вождю, ибо тогда ты будешь служить на благо Великого Государства и на благо каждого жителя», заканчивая целыми сводами правил: «Неподчинение Великому Вождю карается суровыми наказаниями: показательные порки, каторжные работы или даже публичная казнь – в зависимости от преступления, совершённого уставонарушителем. Преступления, за которые вас могут посчитать рефюзером это:

1) Неподчинение Великому Вождю.

2) Неподчинение сотрудникам БОП.

3) Тайное хранение революционных/рефюзерских/противоуставных книг, записей, писем и прочей макулатуры.