Александр Корниенко - Последователи. Племя фантоши

Помимо написаний стихотворений, к которым он сам серьезно не относился, был вполне уважаемым среди коллег, учителем истории, со своим подходом к урокам и взглядами на современную молодёжь. Он являлся учителем в нескольких поколениях, с детства воспитывался в интеллигентной семье наперекор истинным нравоучениям отца, закалённого убеждениями советского режима, и всегда молодой современно – прогрессивной мамой. Не представляя другого образа жизни, сразу же ушел в преподавание.

Перебрался от родителей в другой город, основательно укоренился в профессии, но на свою семью времени не выделил, оправдываясь, что к браку относится серьезно. А на вопрос касательно женитьбы, отшучиваясь, говорит: «Бог уберег!». И всегда при этом непременно улыбается. Улыбка и взгляд были его неподкупным козырем, знаком открытости души и способом расположения к себе людей.

Так вот, оправив одежду, мужчина направился к выходу. Легкое волнение всегда сопутствовало походу к директору. Но сегодня оно было еще подкреплено непонятным волнением, появившимся с самого утра. Поднявшись по лестнице, он одернул пиджак, притянул галстук, пригладил мягкую бороду и сделал шаг в приемную.

Дверь была приоткрыта. Вежливо спросив разрешение, он зашел в кабинет. По телу прошло ощущение некой особой силы, особого нрава сидящих за столом незнакомых людей.

– Проходите, Егор Александрович, – прозвучал женский голос директора.

– Присаживайтесь, вас ожидают сотрудники газеты и телевидения, хотят взять у вас интервью, это касается вчерашнего вашего благородного поступка.

– Почему вы ничего мне не сказали? Как вы себя чувствуете? – с легким возмущением произнесла директор. Понятно стало, что не рада непрошенным гостям, да еще с таким деликатным подтекстом.

– Все хорошо со мной, я в полном порядке, – бодро, но с большим нежеланием продолжать разговор, ответил педагог и немедля показал на выход. – Можно пройти в мой кабинет и там все обсудить.

– Егор Александрович, – громко окрикнул меня директор. – В связи с предшествующими событиями и вашим состоянием здоровья даю недельный отгул на восстановление.

Молча проглотив сказанное, обменявшись взглядами с гостями, они вышли в коридор.

***

– Аркаим, передача информации прошла успешно? Ты все видел и слышал? – Прозвучала в докладывающей форме мужская речь.

– Хорошая работа, продолжайте наблюдение и подготовьте объект. Он тот, кто нам сейчас сможет помочь, продолжайте усиленно культивировать, обрабатывая до полной готовности персонажа. Инструкции у вас есть, не переусердствуй, не дави как ты любишь Ильдар – в ответ стальной голос прервал связь.

***

Страх охватил меня до мурашек по коже, тот же волнение и озноб, я как будто снова оказался на этом злополучном мосту.

Этот резкий рывок, потеря устойчивости, теперь уже оглушающее, режущее трение замка пуховика по поручню, и я лечу вниз. Сейчас мне кажется это все более растянутым и размеренным. Я вижу отдаляющиеся линии моста, невесомая девушка вдруг оказывается надо мной, и тут же сокрушительный, моментальный стук о тонкий лед на чуть обледеневшей полынье. Распахивая ледяные объятия, вода приняла нас. Не размозжила от волн натяжения, не раздавила своей глубиной, она смягчила всю физику падения. Разум подключился к телу, и я осознал, что иду ко дну. Начал усиленно бороться за жизнь, ради себя и хрупкой, почти мне незнакомой, девушки. Вдохнув воздух, я осознал, что меня снова потянуло вниз. Хватаясь руками за воду и пытаясь всплыть, я коснулся края льда, он ломался под моими пальцами, но это лишь придало надежды. Со всей присущей силой, что еще оставалась во мне, я вынырнул, глотая жадно воздух. Девушки не было рядом, я не слышал и не чувствовал ее. Оборачиваясь вокруг, я искал взглядом, и увидел, как точно так же как и я, она хваталась из последних сил, резала руки об тонкий лед, но главное, она боролась, яростно сражалась за возможность на спасение.

Нас разделяло приличное расстояние, видимо удар пришелся на меня, и ее просто отбросило на более твердый ледяной покров. Она была на поверхности трескающегося и ломающегося под ней льда, осторожно ползла вперед, то и дело проваливаясь и всплывая. Барахтаясь и взмахивая руками, она побеждала в схватке за стремление жить. Ее усилия оправдались, девушка замерла на льду, боясь шевельнуться и совершенно не задумываясь о холоде.

Я не знаю, думала ли она обо мне или обо всем произошедшем, но четко понимал, я рад, что мы оба живы. Обреченный исход в моей голове снова приобрёл осознание будущего.