Александр Корниенко - Последователи. Племя фантоши

Самый высокий мост города славился греховными случаями ухода из жизни. Я знал, что она тоже здесь для этого, и самое страшное, что она уже все решила, непоколебимо и смертоносно.

В такую погоду проходящих по мосту людей не оказалось, рабочее время рассадило и попрятало всех по кабинетам и учреждениям, а спешные передвижения редких автомобилей заставляли пристально следить за дорогой, оставив ее в полном одиночестве со своими помыслами.

Она стояла, чуть касаясь перил, ладони лежали на краю холодного парапета, лишь капюшон прикрывал ее темные развевающиеся волосы. Куртка была расстёгнута, тоненькое платьице колыхалось от сильного порыва ветра, заставляя меня почувствовать холод. На удивление она смотрела не вниз, ее взгляд был направлен вперед, на открывающиеся дали людской живой суеты.

Где-то внизу, на первом тонком льду, сидели отчаянные рыбаки, вдали виднелись небольшие острова и линия красивой набережной. Ее капюшон, кончики волос и плечи были покрыты снегом. Она стояла здесь давно, видимо, еще немного сомнений в ней сохранилось, и меня это подбодрило, я подошел к ней. Медлить было нельзя, диалог и рассуждения уже были малоэффективны.

Проезжающие мимо автомобили не видели ничего дурного в стоящей на мосту паре, и только я сконцентрировался на возможном моменте ее срыва, прыжка, как ей кажется, в собственное спасение, под мрачными тучами, создавшими оттенки полусмерти.

Потоки ветра с ледяным снегом как осколками стекла резали щеки и глаза. Она меня видела, она знала, кто я, и знала точно, что ей делать.

За долю секунды она скинула с себя куртку и бросилась вниз. Нас разделяли всего один шаг и ледяные поручни, которые лишь усугубили мою попытку спасения. Я схватил ее за тонкое платье, задирая и разрывая его, оголяя плечи, но при этом, успевая схватить за руку. Наши взгляды впервые пересеклись. Она была устойчиво сильна, она смотрела на меня очень ясным взглядом, ее юные милые черты стали отчетливо зрелыми. Это не я ее держал, это она крепко сжимала мою ладонь. Второй рукой рывком она потянула меня за собой. Я заскользил по обледеневшей мостовой и не мог сопротивляться – податливо тянуло за ней, и я начал переваливаться через ограждение. Невозможно передать словами страх от осознания неминуемой смерти, от полного забвения и необратимости.

Перевес тел… и вот мои ноги оторвались от земли, всего лишь скрежет замка пуховика по железному поручню… И мы срываемся вниз. Я слышу каждый стук своего сердца, тысячи воспоминаний ворвались в мое сознание. Перемешиваясь и делая подборку из самых значимых, они вдруг завертелись слайдами перед глазами.

Мы неразрывно были близки в этом момент, полумрак окутывал нас вперемешку с уже не таким холодным снегом. Слайды прекратили меняться, а сердце отбило последний услышанный мной стук.

***

Мокрый снег превратился в хлопья медленно падающих снежинок, все вокруг преобразилось. Непередаваемое ощущение, откуда-то из детства, наступления чего-то нового и, самое главное, волшебного. Те, кто сохранил эти утраченные чувства, вышли из переполненных автобусов, решили пройти недолгий путь до дома пешком. Родители отпустили своих чад поиграть во дворы, разрешая им немного пошалить, глядя, как дети задорно реагируют на первые снежинки. Город стал уютнее, светлее, даже чуточку добрее от наполнения счастливой энергией.

Набережная была пуста, деревьям уже не нужна листва, одели их легкие снега. Искрящийся от подсвеченного моста снег под ногами как-то нелепо смотрелся под тяжелыми сапогами спасательной команды. Осторожно переместившись ближе к берегу, бригада еще раз обратила внимание на большую полынью под мостом: лед еще не успел полностью затянуть широкое устье реки. Диалоги были короткими, тихими и сочувственными. Тени от моста укрывали припорошенный берег, делая не видимыми глазу следы песка и грязи. В одинокой лодке накрытые покрывалом лежали два тела.

Глава I

Тихий стук по клавиатуре – это единственное, что наполняло обычную двухкомнатную квартиру с видом на обледеневшие деревья парка. А еще тихое мурлыканье спящей на подоконнике пушистой кошки.

Было совсем раннее утро. Полу написанные предложения на бумаге отражали возраст автора и его забытое ныне пристрастие писать на бумаге, превращая мысли в строки. Перенося их уже позже под современный манер в печатную программу Word.

Однозначно это было не мастерством складывать слова в рифму, а скорее умением приручать чувства. Овладевать искусством управления эмоциями, превращая их в картины душ и отзвуки мыслей в неподдельную симфонию созвучий.