Трофим Борисов - Портартурцы. 1940—1942

– Одной твоей поездкой можно оправдать твою работу в качестве регистратора, – сказала Валя, услышав приятную для Подковина новость.

Тихон со смущением посмотрел на девушку. Сердце его учащенно билось.

За Хинганским хребтом перед Подковиным и судебными чиновниками, выехавшими из Иркутска на сессию, развернулись плодородные равнины Маньчжурии. Кругом безлесный, холмистый простор. Селений было еще мало, но стада коров встречались часто. Поезд пересекал поля с густыми зарослями гаоляна и кукурузы. На высоких грядках зеленела соя. Поля, засеянные ею, казались полосатой тканью.

Делюсто и член судебной палаты Костинский не отходили от окна вагона. Товарищ прокурора Ераков, защитник Зверев, член палаты Малиновский и председатель гражданского отделения барон Таубе играли в карты.

– Богатая страна лежит у нас под боком. Дикая и пустынная страна. О ее хозяйственных возможностях даже китайцы узнали только после проведения русскими Китайско-Восточной железной дороги, – сказал Делюсто.

– Китайцы должны быть благодарны русским за эту дорогу, – отозвался барон Таубе.

– М-м-мм, – пробурчал Зверев, криво улыбаясь.

Вдоль полотна дороги, через три-четыре километра, красовались маленькие крепостцы железнодорожной охраны, построенные для защиты от хунхузов, налеты которых все еще продолжались.

За Сунгарийским мостом, на большой равнине, сказочно быстро рос шумный Харбин. На реке у пристаней стояло десятка полтора красивых речных пароходов, курсирующих по Сунгари и Амуру от Харбина до Благовещенска, Хабаровска и Николаевска. Жизнь в Харбине била ключом. В огромные плоскодонные баржи грузили пшеницу, бобы, бобовое масло, ячмень, яйца. Непрерывно дымили трубы мукомольных мельниц. На станциях продукты были баснословно дешевы. Край поднимался к жизни.

Сутолока Харбинского вокзала ошеломила Тихона. Густая толпа китайцев жужжала на перроне. Сквозь нее трудно было пробраться. У него то и дело вырывали чемодан с предложением довезти до гостиницы.

– Тихон, Тихоня! – услышал Подковин позади себя женский голос. – Куда ты торопишься?

– Валя!

Подковин покраснел и опустил глаза. Ему стало радостно, и в то же время что-то смущало его. Он растерялся.

– Да здравствуй же! – Валя схватила Тихона за свободную руку и поцеловала в щеку. – Не ожидал? Фима молодец, телеграфировала.

Поставив чемодан, Тихон взял Валю за руки, посмотрел в ее глаза:

– Здравствуй, Валюша!

– Ах, боже мой, как я соскучилась об Иркутске… Ты совсем изменился. Китель тебе идет.

Подковин взглянул на судейских чиновников.

– Тебе нужно переговорить с секретарем! Пойдем вместе.

Делюсто был удивлен. Валя познакомилась с ним и заявила:

– Сегодня отпустите Тихона Степановича к нам. Мы были друзьями с его сестрой, когда я жила в Иркутске. Завтра утром он явится к вам, куда укажете.

– Я очень рад. Завтра он может найти нас в гостинице «Дальний Восток».

В то время как члены судебной палаты садились на грязные извозчичьи пролетки, Валя с Тихоном прокатили мимо них на паре выхоленных лошадей, запряженных в новенький экипаж.

– Кажется, наш регистратор? – спросил. Малиновский.

– Да, – засмеялся Делюсто. – Сегодня его встретила дочь местного банковского служащего. Растет парень!..

– Знамение времени! – воскликнул Зверев.

6

Поезд мчался между холмов. Слева высилась зубчатая гора. Спутниками Подковина были военный и два торговца.

– Гора Самсон, – сказал военный. – Скоро увидим Киньчжоу. Сильнейшая позиция! А вот и первые укрепления Квантунского полуострова, видите – пояса окопов.

Слева расстилался Талиенванский залив. Утро было тихое. Море манило к себе, и Подковину не хотелось думать о войне и укреплениях. Он был полон впечатлений от пережитого в Харбине. И в то же время какая-то неловкость смущала его. Ему казалось, что в Харбине, в присутствии Вали, он делал и говорил не то, что нужно.

«Вот, кажется, люблю – и вдруг столько сомнений! Боюсь я ее, не верю ей и поэтому не могу полюбить. Но милей нет и не найти. Скоро расстанемся навсегда. Для нее я игрушка, безнадежный разночинец…»

На вокзале в городе Дальнем к Подковину подошел незнакомый русый мужчина.

– Честь имею представиться – Александр Петрович Лыков. На все время вашего пребывания здесь вы мой гость. Я выполняю приказание Иновых. Вот телеграмма, в которой описаны все ваши приметы… Бой! Возьми чемодан!.. Вероятно, требуется оповестить ваших сослуживцев? Пойдемте!..