Сергей Мурашов - Кладоискатель

Ладно. Пошел вперёд, проверяя землю перед собой, как минёр из фильма про войну… Прошел шагов двадцать… Пискнуло, и сразу умолкло…

– Пи, ты есть идёшь, или станешь свою фуа-гру дожидаться?

– Мариш, подожди минутку, тут что-то есть…

Ещё раз провёл над тем местом, где пискнуло… И вот, снова: Бииип!

– Мариш, будь добра, лопату принеси?

– Вот она, наша женская доля… Кому-то – развлечение, а я – лопату таскай… Вот, держи. Или копать тоже мне?

– Ну что ты, любовь моя, как можно… Это слишком интеллектуальная работа…

Маришка фыркнула, а Пётр воткнул лопату в землю и выворотил солидный шмат жирного, лоснящегося влагой суглинка. Потом взял чуть в сторону, и выворотил ещё. Потом пошел вглубь…

Где-то на десятой лопате Маришка поинтересовалась, а как глубоко он собирается копать? Вопрос застал Петра врасплох: вообще-то он думал копать до тех пор, пока чего-нибудь не найдёт… Но – руки с непривычки уже немного устали, самое время отдохнуть, проверить, всё ли идёт по плану…

Он взял Фишера, и проверил яму.

Глухо.

Хм, странно… Может, он не там копал?

– А ты не мог эту штуку выкопать, и не заметить?

Блин, как это могло не прийти ему в голову?

Пётр взялся прощупывать выброшенный из ямы грунт, и скоро снова «бипнуло» – наверное, как раз там, куда он вывернул первую лопату земли. Ударил лопатой плашмя, кусок суглинка развалился на несколько частей, и в одном месте показался какой-то ржавый предмет… Пивная пробка.

– Ну, с первой находкой тебя, – Маришка нагнулась и подняла пробку, – теперь мы знаем, что эта штука работает. Всё, бросай лопату, пойдём завтракать!

Корейская лапша показалась Петру чудом кулинарного искусства. Потом ели бутерброды, запивая дымящимся кофе, смотрели на тёмную воду Москвы-реки и кирпичные стены монастыря, возвышавшиеся над лесом, а спины пригревало набирающее силу солнце. Петя вдруг почувствовал, как сильно ему хочется спать, зарыться в это серое колючее одеяло, и вздремнуть часок – другой…

– Что, в сон клонит?

– Угу. Признавайся, чего ты мне в кофе подмешала…

– Глупенький… Это у тебя кислородное отравление: привык в своей конторе к воздуху, от которого даже фикусы загибаются… А здесь воздух такой, что его можно расфасовывать, и на рынок тащить… Вот твой организм и хочет попользоваться, а тебя – отключить на время, чтоб не мешал добро по полочкам ныкать… Ну ничего, сейчас кофеин всосётся… Куда он там всасывается-то… И ты сразу разгуляешься.

– Вот скажи, Мариш, откуда ты всё знаешь?

– Ну что, последний бутерброд доешь, или на обед оставить?

– Доем… Кофе плесни ещё…

Когда Пётр снова взялся за металлоискатель, сонливость, как и обещала Марина, уже прошла. Продолжив с того места, где он нашел пробку, Пётр дошел до конца намеченного участка, потом прошел обратно, взяв чуть правее, и, дойдя до конца, остановился передохнуть. Ничего. Голяк. Тухляк. В самом деле, с чего это он взял, что сюда стоило тащиться?

– Пи, дай мне попробовать?

– Конечно.

Марина взяла прибор, и почти сразу раздался писк. Пётр сходил за Фискарём и подошел к ней.

– Ну, где?

– Вот здесь… И здесь… И ещё здесь…

Марина провела прибором над землёй, поджав триггер точного поиска, как показал ей Пётр, и детектор подтвердил её слова противным для постороннего уха звуком.

Пётр начал копать. Он теперь не старался вывернуть побольше земли за один раз, а Марина сразу же проверяла выброшенный из ямы грунт. Уже в третьей порции суглинка оказались две монеты: десять копеек 1961 года и пятнашка 1963-го.

Когда Фишер замолчал, на земле лежали двенадцать монет, всё мелочь, начала шестидесятых годов.

– Ну вот, начало положено… Наверное, у тебя рука лёгкая…

– Да уж полегче, чем у тебя-то… Я ещё похожу, ладно?

– Да ходи, конечно… Ты как думаешь, кому понадобилось такой клад закапывать?

– Я думаю, что никто его и не закапывал. Просто лет сорок – сорок пять назад какой-то парень взял бутылочку пивка, да и пришел сюда, чтоб его с удовольствием выпить. Дело было летом, трава – по пояс… Парень выпил пива, прилёг в траву, раскинул руки за головой… Ну и не заметил, как это вот богатство выкатилось у него из кармана джинсов… Постой, были уже тогда джинсы-то?

– Джинсы? А пёс их знает… По-моему, джинсы были всегда…

– Или, может быть, всё было по-другому… Это были парень с девушкой. Припёрлись сюда полюбоваться закатом, или там учебник физики почитать… А тут между ними вдруг пробежала искра, и когда они потом принялись собирать разбросанные повсюду предметы одежды, кто-то и посеял эти монетки… А потом сорок с лишним лет здесь росла и превращалась в почву трава… Глубина-то была – в полпальца?