Екатерина Мельникова - На шаг позади

Карина: Помню. Пусть отныне все будет круто! Главное, больше нас не пугай, не болей, будь здоров. И тебя поздравляю, Тань!

Моя мама: Спасибо, Карюша!

Карина, более значимо, чем это показалось: Это тебе – спасибо.

Помню, за что. За то, что успокоила Артема: до того, как мой друг повстречал мою мать, он был одержим Кариной, хотел отвоевать ее у родного отца, переспал с ней, но его магия на нее не подействовала.

Я выползаю из-за стола. Мама с другом смотрят, улыбаясь, не ожидая черта из коробочки, но в следующий миг по одному черту выскакивают из каждого моего глаза.

– Почему вы не открыли мой подарок? Откройте при всех, хочу посмотреть на вашу реакцию. – Сияю изо всех сил, ведь упоминание о подарке в этой ситуации внушает беспокойство. – Я вам подарил книгу. – Говорю и не вру. – Знаете, как называется? «Культура секса». – Теперь я вру, но это не важно. Главное, что по залу раздается это возмущенное аханье, приподнимающее мой дух. Итак, свадьба двигается к краю пропасти. – Артем Петрович, вам известно это слово? Я не про «секс», это по вашей специализации. Я про слово «культура». Она должна быть во всем. На свадьбе обычно желают чего-то хорошего. Мам . – При этом светлом слове с невесты спадает цвет кожи. – Тебе от всей души желаю выбираться из кровати живой. Хотя я до сих не понимаю, сколько ж надо выпить, прежде чем лечь под Артема. – Я тону в море охов ошпаренных людей. А может, их мертвых душ. – Что, Артем Петрович, неправда? Насилие уступило нежности? Отлично. Поздравляю. Так приятно видеть счастливое лицо развратной сволочи, которому повезло. А теперь перейдем к другой стороне вопроса. – Я двигаюсь к тамаде. Судя по выражению ее лица, я ожившая стена. – Как вас зовут? Давайте пообщаемся.

– Ты что вытворяешь?

– Хочу пообщаться с мастером. Бытует верование, что Господь дал каждой твари по паре. Мама себе тварь нашла. А моя куда делась? – Не то, чтобы я не знаю, где моя половинка. Но лучше бы не знал. Он женат! Но это лучше, чем предполагать, что его где-нибудь в бане шлепает веничком какой-нибудь накаченный, загоревший тип размером примерно в пол шкафа-купе с антресолями. – Хм, вы думаете, все настолько просто? Увы и ах, надежда на лучшее будущее. Вот и сегодня в этом зале мы в качестве тому доказательства наблюдаем все пакости реальной жизни: пока одни, подыхая от радости, счастливо спариваются со своими половинками, другие, лежа дома, мотают на кулак сопли из-за того, что потеряли любовь. – Думаю, все подумали именно то, что должны подумать: то, что я про Инну сейчас говорю. О ней я еще поговорю. Но не этим вечером. – Что ж, паинькам к этому не привыкать, мы терпеливые.

Свадьба стоит у края пропасти. Свадьба шатается у края пропасти.

– Парень, давай исключим эту пошлость из программы. – Говорит тамада.

– Все пошлое в наше время ценится очень высоко. Пошлость – это искаженное представление о прекрасном, связанное с отсутствием вкуса. А иначе почему это не моя свадьба? Я рыжий? У меня уши не в том месте растут? Или косят глаза? Можно подумать, я хуже него! Не это играет роль. Просто, чтоб соблазнить девушку, нужно быть трехметровым, отпетым и профессиональным прошмандовкой, а кто такой я? Обычный питерский мальчишка. Так что, как говорится: совет да любовь, – трудно представить себе яд более ядовитый и мучительный в своем исполнении, чем мои слова, – извращенец и стерва.

Легкий ветерок, и свадьба с визгом летит с краешка обрыва, пролетает между остриями моей ярости.

Врезаясь в каждое дерево, попадающееся на пути, я иду на выход, исключая то, что все деревья я выдумал и на самом деле это, скорее всего, какие-то одеревеневшие люди. Затылком ощущаю суету – то, как усердно Артем пытается устранить последствия моего разрушения, как он шепчет тамаде на ухо, чтобы она, наверное, все перевела в шутку. Его идею перехватывает Карина. Она овладевает микрофоном и всей сценой, потому что я слышу, как включается инструментальная версия ее песни.

Хочу читать. Люблю книги за то, что они заставили меня смириться с собой. Благодаря книгам я мирюсь с каждой странностью в себе. Никогда не видел удачную книгу, главный герой которой – всеобщий любимчик. Потому что они пустые.

Я обожаю читать. У меня на роду написана эта страсть. Читаю все подряд – по аннотации не предскажешь, влюбитесь вы в книгу или нет, поэтому стаскивая книгу с полки, вы всегда рискуете. Это мой самый любимый риск в жизни, когда в любом случае ты зарабатываешь удивление: от того, что не самая известная книга оказывается для тебя лучшей, а лауреат Пулитцеровской премии – пустышкой. Иногда случается и так. Вот потому и обожаю книги. Они такие непредсказуемые.