Руслан Мельников: Операция «Танненберг»

Потом…

Остальное воины, сражавшиеся у Хильдисридена, узреть уже не могли.

Зато со стен Земпаха и Сурзе, из Люцерна и Гисликона, с берегов Рейса и с Бальдекерских гор видно было, как над перекрестком Хильдисриденских дорог вдруг вспыхнуло, воспылало второе солнце. Куда жарче, куда ярче, куда страшнее небесного светила, чей диск, казалось, сразу померк и остыл.

Зародившийся в каменном круге древних развалин, огненный шар взбух до невероятных размеров, испепелив в мгновение ока и швейцарскую баталию, и отступающую армию Габсбургов, не оставляя ни живых, ни мертвых, лишь оплавленный камень и срытые скалы.

Тугой плотный узел ослепительного пламени обратился в нестерпимо яркий нарост на содрогающемся теле земли. Нарост этот все ширился, ширился…

Чудовищный тигель пожрал Хильдисриден. Дым и пыль гигантским грибом взметнулись выше горных хребтов, затмили солнце, закрыли небо.

А потом пошла огненная волна. Слепящая, сжигающая. Сносящая все на своем пути. Горели леса, шипели, исходя паром и высыхая, ручьи, реки, озера…

Вихрь пламени и жаркого ветра срыл до основания и сбросил в обмелевшее Земпахское озеро осажденный город. Вместе с осажденными и осаждающими. Вихрь выплеснул из берегов Рейс – прямо на раскаленные камни выплеснул. Вихрь снес Гисликон и Гисликонский мост. Вихрь докатился до Сурзе и Люцерна, разметав стены, обрушив башни, оставив после себя руины и пожары. А после меж тремя озерами – Земпахским, Бальдекерским и Фирвальдштетским, на берегу которого прежде располагался крупный город Люцерн, долго стояло багровое марево. И днем стояло, и ночью. И не один месяц стояло. И в окрестностях в страшных мучениях умирали люди. И проклятое место обходили дальней дорогой.

– Швейцарцев покарал Господь! – утверждали в Священной Римской империи.

– Габсбурги поплатились за посягательства на земли свободных кантонов, – говорили вольнолюбивые горцы.

– Дьявол поспособствовал швейцарским голодранцам, – рассуждали немецкие и австрийские рыцари в своих замках.

– Герцог Леопольд призвал на помощь силы ада, – объявляли вожди кантонов и управители швейцарских городских общин.

«…шлюссель-менш… ментально-магический транс… астральная кодировка… контрольные тесты… эксперимент завершен успешно… анкер-менш…»

И это все – касательно Аделаиды.

Папка Генриха Гиммлера, похищенная из допросной камеры, была пухлой. Документов в этой папке со свастикой хранилось много. Но омоновец, рыцарь и княжеский дружинник (все это, впрочем, осталось в прошлом… или в будущем – это как посмотреть) Василий Бурцев давно выделил главное. Самое важное.

Уединившись за лагерем, он в который уже раз пробегал глазами строки четкого немецкого шрифта. С ясными формулировками. Доступными даже непосвященному. Наверное, Гиммлер – ему ведь и предназначалась эта информация – был не очень посвященный. Не самый. Хоть и возглавлял могущественную структуру. Такое бывает…

Бурцев снова просматривал то, что знал наизусть.

А получалось так.

Эсэсовские мозго– и душекопатели устроили малопольской княжне Агделайде Краковской сеанс ментально-магического гипноза вовсе не для беспроблемной переброски небольшой группы цайтбеглецов из Иерусалима тринадцатого века в центральный хронобункер СС двадцатого. И даже не для допроса с экстрасенсорным пристрастием. Не только. И не столько для этого, по крайней мере. Нет, с дальним прицелом все было проделано. С очень-очень дальним.

В хронобункере цайткоманды, являясь безвольной куклой гиммлеровских эзотериков, Аделайдка перестала быть шлюссель-меншем. Еще прежде, чем взорвалась «атоммине» – перестала. Она потеряла то, что дала ей магическая башня в замке Взгужевежа. Не по своей воле потеряла.

Сущность человека-ключа у нее забрали, вытянули, вырвали с корнем. Перекачали…

Нашлись спецы в эзотерической службе!

…чтобы вручить другому.

Другим был… Ну, конечно же, очередной магистр от СС.

В большом чине. Бригаденфюрер. Некто Томас Зальцман. Вот оно, его имя – черным по белому.

Получив ключ, магистр Зальцман был немедленно закрыт мощной астральной защитой от любого внешнего магического воздействия. Такой же защитный кокон, кстати, окутывал и личный сейф Гиммлера, где хранилась неприкасаемая эвакуационная шлюссель-башня.

Аделаиду же, на которой еще лежала печать древней магии – всего лишь печать, не более, – после изъятия ключа накачали по полной. Заново накачали. Пока малопольская княжна находилась в трансе, количеству заклинаний, произнесенных над ней, могли бы позавидовать чернокнижники всех времен и народов. А уж сила этих магических формул… Чернокнижники, не имевшие дело с эзотерической службой СС, наверное, и не подозревали о такой!