Яков Нерсесов - «СВЕТ и ТЕНИ» Спасителя Отечества М. И. Кутузова. Часть 2

Уже светало, когда в императорский шатер явился ординарец от маршала Нея. Маршал хотел узнать, не пора ли начинать бой. В ответ он услышал: «Вперед! Открой для нас ворота Москвы!!»

… Кстати, заметив солнце, восходящее над позициями русских, воодушевленный сладостным воспоминанием о своей самой блестящей победе, Бонапарт воскликнул, обращаясь к своим свитским: «Вот оно солнце Аустерлица!» Но это было другое солнце, совсем другое: как общая ситуация, так и диспозиция были совершенно иные! Как известно, даже своим любимцам Боги даруют отнюдь не все: если восходящее солнце Аустерлица было для Наполеона действительно «восходящим», то рассветное солнце Бородина, скорее – «заходящим», со всеми вытекавшими из этого последствиями …

Повторимся, что до сих пор информация о Бородинском сражении представляется весьма запутанной. Слишком много вокруг него вышеупомянутых «неточностей» и «перепутанностей моментов». Правда, за последнее время все обстоятельства великой битвы планомерно и взвешенно уточняются, но указанные «шероховатости» все еще остаются.

… Кстати сказать ,не затрагивая идеологический фактор – принцип «Броня крепка и танки наши быстры!», а в те времена, он мог звучать несколько иначе: «Кони быстры – сабли востры!» – актуален во все времена, причем, для обеих противоборствующих сторон – так устроен мир, скажем лишь, что у каждого – своя правда или «каждому – свое!»…

В «классическом» («каноническом») изложении, два века назад предложенном (навязанном?) К. Ф. Толем в противовес Барклаю и, отчасти, Беннигсену, события на Бородинском поле развивались примерно так.

… Впрочем, начнем с одного, любопытного факта! Еще не успели оба войска окончательно встать в ружье, еще не рассвело, как по свидетельствам очевидцев – случайно – выстрелила пушка. С русской стороны из тяжелого орудия с батареи впереди д. Семеновское громыхнул выстрел! Очевидно, кому-то из канониров в предрассветном мраке показалось, что приближается неприятель – вот он и выпустил ядро в сторону врага. Когда разобрались, что тревога напрасная, то снова все затихло. Правда, уже не надолго…

Долгое время было принято считать, что сражение под Бородино началось с захвата наполеоновскими солдатами деревни Бородино , так и оставшейся за ними до конца битвы.

Вот как это могло быть…

Наполеон «пошел открывать ворота Москвы» в 6 утра26 августа (или 7 сентября по новому стилю). Начал он с атаки на правый фланг русской армии. Там, пользуясь туманом, пехотинцы из дивизии генерала А. Ж. Дельзона (IV-й корпус Эжена де Богарнэ) быстро заняли Бородино. Затем на плечах отступавших русских лейб-егерей полковника К. И. Бистрома 1-го они сунулись было за Колочу, но получили такой отпор (106-й линейный полк понес очень большие потери), что откатились назад и закрепились в Бородино. И тем не менее, на юго-западную окраину Бородино канониры д`Антуара выкатили свои пушки для флангового обстрела «Батареи Раевского».

И сразу после этого центр сражения был перенесен на левый фланг русских.

… Кстати, русским солдатам, первыми вступившим в бой с врагом на Колоче под Бородином у Новой Смоленской дороги, где тогда был мост, теперь стоит по-армейски суровый памятник с лаконичной надписью: «В лейб-гвардии егерском полку солдат убито 693, офицеров – 27, матросов – 11». Так получилось, что один из лучших русских гвардейских полков полег при обороне Бородино без особой пользы. По некоторым данным это могло быть причиной халатности егерей, причем, столь экзотической, что в нее верится с огромным трудом! ( Пытливый читатель сам найден эту «историю». ) Впрочем, в рассказах участников и «россказнях очевидцев», как водится, быль очень тесно соседствует с небылью . В бою за Бородино стороны понесли первые потери и в командном составе: у французов был убит прямым попаданием ядра бригадный генерал Луи-Огюст Плозонн, а русская потеря была рангом ниже – полковник Я. П. Гавердовский. Впрочем, список потерь среди высших офицеров у тех и других окажется громадным…

Рассказывали, что перенос Бонапартом активных боевых действий на левое крыло русских не прошел незамеченным для них и они вскоре начали постепенную переброску своих правофланговых войск на угрожаемые участки, в частности, налево. По мере втягивания все больших сил Великой армии в сражение на левый участок русской обороны, а затем и в центр, угроза глубокого обхода правого крыла русских (по Гжатскому тракту) стремительно уменьшалась и Кутузов мог смелее переводить свои силы с правого фланга.