Платон Абсурдин - Писец. История одного туриста

Патриция вернулась домой, ну а я так и остался незамеченным в тот чудесный день, когда судьба Якоба Гроота перестала быть до боли предсказуемой и завела меня туда, где я и нахожусь по сей день.

Следующим утром я прочитал о внезапной смерти молодого иностранца в газете. Погибшим оказался уроженец Австралии.

Писали, что у него остановилось сердце по неизвестным для служителей местного морга причинам. Но я-то знал отчего испустил дух молодой ещё человек! Так мне казалось.

Кроме того, я полагал, что Патриция каким-то образом причастна к смерти интуриста. Мне захотелось узнать правду.

Я взял отпуск в библиотеке и каждое утро дежурил у своего окна – ждал Патрицию.

Но пару-тройку дней она не показывалась.

Я предположил, что она уехала и уже радовался чудесному шансу избавиться от навязчивых мыслей, которые были связаны с красивой девушкой.

Но как-то утром Патриция вышла в красивом модном и синем платье, и с небольшим рюкзаком за спиной. На улице она встретила моего мясника, но проигнорировала его – лишь кивнула в ответ на его примитивные комплименты.

Я мигом оделся и вылетел из дома, вскочил на старый байк, который подарил мне коллега по библиотеке, и поехал за Патрицией. Отчим крикнул мне вслед что-то обидное, но я, к счастью, не слышал его и не обиделся.

Патриция запрыгнула в красивый зелёный автобус и куда-то поехала.

А я ехал за тем автобусом через весь город, пока моя прекрасная соседка не вышла у городского парка.

В парке Патриция села на одинокую скамейку у вонючего пруда. Тот пруд был большим, но вода в нём зеленела со страшной скоростью и воняла тиной.

В парке уже гуляли мамаши с колясками, дети играли в свои бодрые игры, а парочка бегунов в ярких трусах и майках нарезала неровные круги по извилистым дорожкам. Я спрятался за деревьями и наблюдал за Патрицией.

Она что-то набирала в своём телефоне, затем достала из рюкзака книгу и принялась её читать. Мне до сих пор нравится, когда девушки читают книги.

Потом в парке появился новый персонаж – пожилая женщина с палками для спортивной ходьбы. Она просеменила круг, затем села на скамейку рядом с Патрицией, и они перекинулись парой-тройкой фраз. Я не слышал о чём они говорили, и подумал, что это была обычная вежливая беседа о погоде, или о чём-то таком же незначительном.

Потом бабуля откинулась на спинку скамейки и закрыла глаза. Патриция что-то сказала, набрала что-то в телефоне и продолжила своё чтение.

Через минуту-другую девушка закрыла свою книгу, встала и пошла вон из парка. Я не знал, что делать, – то ли следить за Патрицией, то ли за вздремнувшей старушкой. Я решил-таки остаться с пожилой уже женщиной, потому что, после истории с обкурившимся до смерти австралийцем, опасался и за её жизнь – Якоб Гроот имел привычку переживать за жизнь незнакомых ему людей.

Патриция скрылась за деревьями, а старушка всё сидела в той же позе и с закрытыми глазами, и мне показалось, что на её лице появилась улыбка.

Она сидела так не более часа, пока солнце не завязло в тёмных облаках, и не пошел дождь.

Парк опустел за считанные секунды.

Я же надел капюшон и прикрылся ветками, но уезжать от старушки не торопился.

Дождь усилился и обратился в ливень, но бабка не шелохнулась. Я заподозрил неладное и подъехал к старушке.

Капли стекали по лицу женщины, но ей было всё равно – она улыбалась. А я взял и вызвал врачей.

Помню, что по дороге домой я думал о том, что, наверное, хорошо умирать с улыбкой на лице.

Дома я решил, что теперь я обязан поговорить с Патрицией и расставить, наконец, жирные точки над И. Ведь почившая бабуля под дождём и мёртвый иностранец в испачканной кофе одежде – лучший повод для откровенного разговора двух молодых ещё людей, не правда ли?

Влечение, которое называется влюблённостью для придания романтического привкуса, – сильная штука, скажу я вам. Порой, оно заставляет людей совершать необдуманные и нелепые поступки, которые могут изменить целую жизнь, а бывает, что они приводят к скорой смерти.

После двух или трёх дней борьбы с самим собой, вечером, я постучал-таки в дверь Патриции. Я, конечно, чувствовал страх, но дал себе твёрдое слово не отступать.

Патриция открыла с обычной для неё приветливой улыбкой, но моё сердце вырывалось из узкой библиотекарской груди.

– Я видел тебя в кафе и в парке, – сказал я.

Мне хотелось бежать, но я остался, потому что меня влекло к девушке всё сильнее и сильнее.