Анатолий Самсонов - Знак креста. Часть 1. Испанский крест, или Гранд Монте-Кристо

– Что, что нужно сделать?

– Погоди. Насколько я знаю, первые два месяца обучения слушатели военной Академии находятся на казарменном положении. Это так?

– Точно так.

– Вот! А раз так, то нужно вспомнить про испанские колечки. И повесить колечки, – Силин усмехнулся, – не все, конечно, колечки, а хотя бы парочку-тройку из твоей испанской коллекции на Бурова. Понимаешь?

– Не совсем. Что же? Я должен колечки в карман Бурова засунуть? Да еще и его личный досмотр организовать?

– Эх, Родригес, Родригес, товарищ Фока Фомич! В карман Бурова ничего совать не надо. И уж, тем более, колечки. А вот о его тревожном чемодане подумать можно. Как ты считаешь? (Тревожный чемодан офицера хранился по месту службы и содержал перечень предметов обихода и сухпаек на случай экстренного откомандирования военнослужащего. Прим. авт.)

Родригес округлил глаза и, механически вытирая пот со лба, прошептал: – Тревожные чемоданы. Да, чемоданы всех трех параллельных курсов потока хранятся в одном помещении и доступ к нему открыт. Внезапная проверка? Да, да, сложная международная обстановка, и все такое прочее, и, бац, проверка мобилизационной готовности! Ага! Вот так! Вот так! Черт побери! Есть непротык! Даже если удастся заварить эту кашу с Буровым и испанскими колечками, по ходу возникнет вопрос: как он, Буров, мог провезти кольца из Испании в СССР, если его самого доставили в Одессу в «разобранном» виде? Как?

– Очень просто. Сейчас я скажу тебе то, чего ты, Фока, не знаешь. Незадолго до вывоза из Испании в СССР «никелевого» концентрата Буров был откомандирован в Союз с документами касательно проведения этой операции. Вот тогда – то он и мог прихватить колечки. Уразумел?

– Уразумел! Ну, Иван, здорово ты придумал. И так просто. Ты – гений.

– Силин скривился: – Да будет тебе! Да и не все так просто. Здесь нужно сработать тонко, учитывая психологию Бурова, его честность и прямоту. А то, действительно, спрячет колечки в карман и даже спасибо не скажет. Ты, Фока, продумай всё, и, смотри, не промахнись. И вот еще что! Если дело выгорит и начнется суета с Буровым, не вздумай потом интересоваться ходом разбирательства и, уж тем более, совать туда нос. Знаешь, сколько наших на этом сгорело? Десятки. Одни, видишь ли, бросились помогать попавшим под каток друзьям и знакомым, другие, наоборот, принялись топить недругов. В итоге и те, и другие пошли под топор. Понял?

– Понял, понял я.

– Да, и запасной вариант на крайний случай. Завтра передам тебе тюбик с таблеткой.

– От доктора Смерть? – догадался Родригес. (Доктор Смерть – так называли начальника лаборатории «Х» НКВД Майрановского Г. М. – прим. авт.)

– Да, от него. Таблетка действует быстро, но причину смерти установить невозможно. Повторяю, это на крайний случай.

Семья Бурова? – вдруг потускневшим голосом спросил Силин.

– Родригес быстро ответил: – Жена и два сына. Одному восемь лет, другому полгода еще нет. После госпиталя и до зачисления в Академию Буров проходил службу на Дальнем Востоке, в Монголии и Китае. Семья Бурова уже переехала в Москву. Пока живут у родственников жены. Вот так.

За окнами веранды потемнело, резкий порыв ветра злым пинком захлопнул входную дверь, прошелся по саду, с шумом качнул деревья и взвыл над крышей, удаляясь ввысь. Там сверкнуло, огненный зигзаг ударил где-то за стенами монастыря в землю, на мгновение покрыв все вокруг блеклой безжизненной синью. Тотчас небо над крышей дома взорвалось так, что задребезжали стёкла веранды. Мужчины непроизвольно втянули головы в плечи, вслушиваясь, как раскатная волна грохота постепенно затухая, откатывается в сторону Москвы. По крыше застучали первые крупные капли дождя. Сорвавшийся сверху порыв ветра принес запах озона и обрушил на дом и сад потоки воды. Начался ливень.

– Ну и погодка, – хозяин наполнил стаканы и спросил: – Может останешься переночевать? Места у меня хватит. – Гость отрицательно покачал головой, поднял стакан и сказал: – Нет, Фока, дорогой товарищ Родригес, я хотел бы остаться, но не могу. Дела. – Видя, что от любопытства хозяин аж заёрзал на стуле, гость усмехнулся и сказал: – Знаю я, знаю – о чем ты, Фока, хочешь спросить. Успокойся. Скоро, очень скоро я увижу Маркеса. Я же понимаю, – гость скривился и голосом вождя мирового пролетариата очень похоже скартавил: – Пгомедление смегти подобно. Думаю, и ты понимаешь это. Так что поторопись с колечками. Сначала твой выход, а уж следом появится «Орус».