Ирина Нестерова - Дети Свободы. Евангелие XXI века

– Евангелие от Ессеев

И я пробудила его и запечатлела его в свете воды пятью печатями, дабы отныне смерть не имела силы над ним.

– Евангелие от Иоанна

Изабэль

Корниэль всегда отличался от остальных юношей. Где бы и с кем бы он ни находился, чем бы ни занимался, куда бы ни шел, его окутывала аура недосказанности и волнующей привлекательности во всем, к чему он прикасался.

Будто опытный коллекционер, он отсеивал шаблонное и овладевал исключительным, именуя их качества весомостью души.

Белые волосы, бледная кожа, круглые лисьи глаза. Каждое его движение – будь то намеренно плавные жесты, спонтанные всплески адреналина, робость или безразличие – все это принимало его личный почерк.

Иногда он оставался непонятым. Но не в этом ли суть поиска – отыскать то сокровище, что отразится в тебе самом?

Корниэль

Тогда я еще не был знаком с тобой, Софи. И мне на самом деле казалось, что глоток из Источника – лучшее, что случалось со мной за все возможные жизни.

После того, как мы прошли коридорами сознания, открывая двери одну за другой, я познал правду о своем прошлом. Я познакомился с самим собой. И знаешь, это был тот самый человек, коим я мечтал стать. Я был им всегда, храня верность своей душе.

Я хочу, чтобы ты знала, моя дорогая Софи, ты всегда была со мной, даже тогда, когда я не знал твоего имени.

Вольнодумец

Заглатывая ртом воду, Корниэль с трудом мог ориентироваться в пространстве – дно и поверхность были слишком далеки друг от друга. Он хаотично размахивал конечностями, не имея представления о том, в каком направлении ему плыть. Непроглядная, будто смешанная с молоком, вода окутала его неведением.

Когда Корниэль вспомнил, что он уже «мертв», то перестал сопротивляться. Он не чувствовал ни жжения в носоглотке, ни потребности дышать. Только привычные рефлексы. Несмело приоткрыв рот, он впустил в себя воду, и тут же его глаза широко распахнулись.

Как сквозь матовое стеклышко, издалека пробивался яркий луч света. Зачарованный, Корниэль повернулся в его сторону. По телу растекались внезапные нотки удовольствия, замедляя любую реакцию. Теперь ему совсем не хотелось покидать воду, сладкий вкус которой обволакивал его изнутри. Словно под гипнозом, Корниэль переставал шевелиться.

Веки постепенно закрывались, а на губах появилась довольная улыбка. Когда в глазах совсем потемнело, резким движением его выкинуло на берег, и после он клялся, что это были женские руки.

Тело Корниэля не сразу ощутило влажную почву. Чувства возвращались по мере осознания. Ощущение, схожее с тем, что испытываешь за несколько секунд до пробуждения: тело еще где-то там, но прежние звуки исчезают, новые запахи появляются, а потом и вовсе странно – вдруг нащупываешь кнопку несуществующего во сне будильника.

– Неплохой прибор, – придя в себя, Корниэль услышал кокетливый женский голос.

– Фрейя, серьезно?! – импульсивно воскликнул мужской голос, от чего парня дернуло.

Восприятие Корниэля стало совсем иным – его чувство осязания также перешло на новый уровень. Он был практически уверен, что несколько минут назад кто-то из этих двух давил виноград пальцами.

– Что?! – Фрейя пожала плечами, театрально подняв бровь.

Сквозь приоткрытые глаза Корниэль разглядел ее изящный стан. Под огненно-рыжими волосами виднелись каркасные плечики, а длинное белое платье, украшенное лепестками роз, было еще одним свидетельством живого.

Рассмотреть мужчину было сложнее – понурив голову, он отряхивал свой синий плащ.

– Дай ему одежду, – чопорно проговорил он.

Когда мужчина повернулся, Корниэль увидел его изувеченный профиль.

Через несколько секунд на парне будто выросла одежда. Почувствовав готовность встать, он полностью открыл глаза.

Корниэль

Да, это была она – бесконечная долина, окутанная бархатной дымкой, все та же белая рельефная почва и сладкий густой туман. В долине не было ничего, кроме полупрозрачной воды, нежно ласкающей мои лодыжки, и одинокого ясеня, не страшащегося стать мишенью для молний.

Я чувствовал, как моя душа движется по недосягаемой ранее тропе. Совсем недавно я мечтал оказаться там, где берут начало мои медитации. Там, где не тревожит людская молва. Там, где сюрпризом весенней ночи служит лишь гармония. Гармония во всем.

Вольнодумец

Да, это было то самое место. Вот только теперь это был не транс, а реальность.