Андрей Лисьев - Копье прозрения

Они и псари с собаками где-то по лесу уже гонят сюда зверя. Отец не знает, что за зверь выскочит на него из лесной чащи, для князя это сродни испытанию. Но я знаю: батя встретит любого зверя как положено. Сучья трещат, на поляну вываливается огромный вепрь. Подслеповатыми глазами он оглядывает округу, замечает неподвижную фигуру отца. Во всей нашей земле никто лучше князя не владеет двуручным мечом, я не боюсь за отца. Единец пятится. Поет рог – охотники близко. На тяжелых конях они ломятся сквозь лес, как и вепрь, ничуть не заботясь о тишине. Кабан рывком бросается на отца. Князь ловким, как в танце, движением уворачивается от клыков и опускает меч на поросшую жесткой щетиной холку. Раздается мерзкий хруст. Разрубленный почти надвое вепрь валится вперед, его кровь хлещет отцу под ноги. Князь отступает, высоко поднимая ноги, чтобы не испачкать дорогие сапоги, и ворчит:

– Эх, на вершок, а промахнулся!

Я спешу похвалить отца:

– Батя, вот это ты его располовинил!

– А хотел-то голову срубить! Теряю ловкость.

Вот бы мне так уметь! Я не могу оторвать от отца восхищенного взгляда. Савелий тоже смотрит на князя, но в глазах его равнодушие. Он замечает мой восторг, морщится:

– Не люблю охоты и не люблю собак.

Неожиданно Савелий замирает, словно пес в стойке. Что он учуял? Я тоже начинаю жадно шмыгать носом. Обычная лесная сырость, запах грибов, листьев, болота. И вот! Тонкий, чуть сладкий запах карамели. Через лес ломится кто-то большой, неуклюжий и пахнущий карамелью.

Охотники ближе, но из кустов на противоположной стороне поляны появляются не они, а лошадь.

Отец хохочет при виде неожиданной добычи. Убирает меч. Лошадь огибает отца, вепря и кровавую лужу по широкой дуге, спотыкается израненными ногами, роняет пену из пасти, трясет седой гривой. Словно по наитию, она находит меня и тыкается носом мне в грудь. Лошадь слепа.

Из леса выезжают загонщики, три моих брата с друзьями и челядью. Савелий невозмутим, его спокойствие передается мне. Свора собак беснуется, ищет жертву, но не решается наброситься. Савелий не реагирует, ему словно дела нет до собачьей ярости. Отец что-то говорит охотникам, но я не слышу его из-за хриплого лая. Наконец, псари оттаскивают свору в сторону, укладывают на волокушу кабанью тушу. Охотники все как один подстрижены по последней итальянской моде: длинные волосы до самых плеч. Отец кажется лысым по сравнению с ними. Никто из всадников не заботится о неприметности в лесу, на многих яркие плащи, а кафтаны украшены если не драгоценностями, то кружевами.

– Отпусти конягу, малец! – командует брат мой Василий и подает своего жеребца вперед.

Они под стать друг другу – массивные, широкие. Василию всего двадцать один год, но его рыжая борода больше отцовской. На отца сердит, потому отводит глаза и ловкости старшего Друцкого не радуется. Василий Дмитриевич мечтает получить в удел Жижецк, единственный городишко в наших землях, где, помимо Велижа, есть замок, – Охота пустая, так хоть эту тварь затравим, потешим собачек!

– В сторону отойди! – вторит старшему брат Богдан, самый из нас подвижный.

Ему уже девятнадцать, подбородок его гладок, зато Богдан носит усы. Мне кажется, что под носом брата торчит густая черная щетка, но он к усам относится трепетно и насмешек не спускает. Ему обещаны Усвяты, древний и захиревший городок, но Богдану мало, он выпрашивает у отца в лен местечко Узкое на Ловати. Батя и согласился вроде, но наследство не оформил пока, ждет чего-то. Потому волнуется Богдан Дмитриевич, и конь под ним нервный, не желает успокаиваться, все перебирает тонкими ногами.

– Не дам! – говорю я и вдыхаю карамельный запах гривы.

– Она же старая совсем, ее из милосердия кончить надо! Дурень ты, братец! – смеется Андрей, мой третий брат, которому еще рано назначать удел.

Мне тоже рано. Андрей Дмитриевич всего на два года меня старше, мы с ним похожи: оба русые, безбородые, длинношеие и худющие. «Ветер качает» – это про нас. Но Андрюша во всем удачливее меня. И в учебе, и в седле. Он уже на службе, был замечен польским ипатом – лихостью выделился.

– Нет! – отвечаю я.

Лошадь я им не отдам.

– Зря, что ли, гнали?

– Не позволю, и все тут!

– Тьфу! – сдается Василий, и братья разворачиваются.

Отцу подают свежего коня.

– За мной! – весело кричит князь. – Научу вас, сынки, охотиться!

Охотничья ватага направляется обратно в лес, теперь ее возглавляет отец.

Читать дальше