Марк Веро - Когда тени вернутся

– Сними ожерелье, не гневи богов! – зашептала старуха.

– Слуги! – властно прогремел голос правительницы в полупустом храме. – Выгоните эту заблудшую женщину из храма! А заодно – погасите огонь! Это не место для того, чтобы греться!

И она гордо направилась к выходу. Весталка бросилась было к ней наперерез, но молодые и крепкие слуги опередили пожилую женщину, грубо схватили за волосы, руки и поволокли к выходу.

– О боги Олимпа, призываю вас на свою защиту! – прокричала из последних сил весталка. – Будь проклята ты, твой муж и твои дети за содеянное! Веста, охраняющая город римлян, я отдала тебе всю жизнь, сохранив душу чистой, а тело нетронутым, обрушь на них заслуженную кару!

Слова потонули под ударами слуг, которые наносили особе неприкосновенной в далекие времена.

– Любовь сильнее смерти! – крикнула жрица напоследок, но Серена была далеко.

Она шла по знакомым улочкам Рима, чувствуя облегчение и жгучую радость: как никак, свергнут последний огонек суеверий!

Ясный июльский вечер. Что может быть лучше? В меру томный, в меру прохладный. Комары от близости Адриатического моря и далеких болотистых местностей, защищающих новую столицу потомков Ромула и Рема – Равенну, – дурели и налетали подобно коннице, едва не сбивая с ног усталых путников.

А усталость волей-неволей, но нагоняла любого, кто преодолевал такой длинный путь, как путешественница на красивом гнедом скакуне фессалийской породы. Потому девушка так обрадовалась, когда мильные столбы Фламиниевой дороги наконец после долгих 200 миль привели в Ариминиум – некогда простую колонию, основанную римлянами за сотни лет до гибели Цезаря, а нынче – крупный узел на пересечении трех главных путей стонущей Империи: Виа Эмилия вела далеко на северо-запад, через Геную и Медиолан в Массалию в лесную страну галлов, Виа Попилия – на северо-восток в Равенну и дальше к Вероне, чтобы затем уткнуться в непроходимые Альпы, за которыми бродили непокорные племена германцев, и Виа Фламиния, по которой ехала незнакомка.

– Тише, Стаций, тише! – девушка потрепала взмыленного коня по загривку. – Тише, мой верный друг, смотри: похоже, там мы найдем и ночлег, и пищу, и воду.

Римская красавица указала нежной молочной рукой на видневшийся вдалеке приземистый дом, который, как муравейник, притягивал к себе людей.

Конь прибавил ход, почуяв близость ночлега. На развилке дороги от сторожевого поста к ней наперерез выдвинулся вигил в простом бронзовом шлеме и худенькой накидке – молодой юноша с детскими чертами лица.

– Кто ты, странница? И куда путь держишь? – задал вопрос караульный.

– Разве так положено встречать патрицианку, измученную трудностями недельного пути? – ответила вопросом на вопрос путешественница и властно спросила: – Где тут ночлег?

Впрочем, в глазах у нее блеснула не надменность, а то нежное женское очарование, от которого так часто и легко теряют голову и опытные мужчины, что уж говорить о юношах? Хватило одного взгляда, чтобы тот покорился ее воле: красота богини, изысканное одеянье (не потерявшее всех красок после долгой дороги), медные браслеты с головками змей на точеных ручках, кольцевидные серьги из тонкой проволоки с фигурками из бирюзы. Городской страж подтвердил ее догадку, указав на то же здание.

– Как вас звать, прекрасная незнакомка? – спросил напоследок юноша.

– Аврора, – бросила она ему через плечо и направила коня дальше.

Станционный дом-гостиница на окраине города оказался самым типичным и самым невзрачным термополием из всех, которые она видела за свою бурную молодость. А повидать ей довелось их ой как много! Молодость еще не прошла, а опыт и усталость от избытка эмоций сплели рисунок на красивом аристократическом лице. Опыт говорил, что в подобном заведении нечего рассчитывать на пышный прием и удобства. Подозрительного вида глашатай, метрах в десяти от заведения, уныло зазывал посетить "лучший в городе термополий". По его изможденному виду было ясно, что на "живой рекламе" заведение сэкономило. Впрочем, на белых стенах надписи кое-где выцарапаны, кое-где нанесены масляной черной или красной краской, да и над входной дверью висело кое-как грубо сделанное изображение Бахуса, бога виноделия.

– Приехали, Стаций! – уверенно произнесла путешественница и соскользнула с коня, как делают это изысканные барышни.

Стаций негромко фыркнул и повел ушами. Аврора потрепала его за холку и привязала к дорожной коновязи, предварительно пододвинув ведро с водой.