Олег Татаренко - Тайные похождения экспедитора Дубровского

Работа кипела, смешались люди и кони, постоянно прибывали всё новые толпы зевак. Дабы предотвратить беспорядки, из Сакт-Петербурга прибыли конные армейские патрули. Среди прочих важных вельмож, был призван для презрения за делом чиновник средней руки Пётр Андреевич Гринёв. Росту он был среднего, на лицо вроде не стар, но брюшко уже успел отрастить знатное. Знакомств среди нужных людей не имел, вид имел в общем-то никчёмный. Интереса никакого не представлял, горькую пил в абсолютно любой компании, но пьяным возле трактира никогда не валялся, на том ему и спасибо. Часто строил возле «гром-камня» какие-то рогатулины из веток, за что был признан придурковатым, но безобидным.

Всё бы ничего, но однажды как-то случайно подметили, что Пётр Андреевич не просто бражничает с разными компаниями, но и интересуется подробно разными делами, его казалось бы не касающимися. Он оказывается деловито сновал в наспех построенных торговых рядах, в лавках с табаком, случайно оказывался при разгрузке анисовой. Знатный и деловой люд встревожился, но узнать из какого ведомства этот придурковатый господин Гринёв не представлялось возможным. Тога пошли другим путём. Петру Андреевичу решили предложить взятку, неважно за что и неважно сколько, лишь бы взял, но шельмец этакий денег не брал, чем ещё более увеличил беспокойство среди купцов и прочих. Пришлось нанять знающих людей, чтобы подрезать у неповоротливого чиновника кошель, а за тем всучить ему деньги как бы в долг, но опять случилась оказия. Гринёв проявил неожиданную наблюдательность и проворство, забрав засапожный нож у одного татя и сломав обе кисти у другого, всего лишь мягко прикоснувшись своими пальцами. Как гром среди ясного неба из стольного града пришёл ответ на тайный запрос. Чиновник Гринёв Пётр Андреевич ни в каком департаменте не числится.

От его слуги, крепостного Савельича, тоже узнать ничего не удалось. Как и положено человеку подлого сословия, Савельич любил выпить на дурнинку, но про своего хозяина ничего рассказать не мог, так был выигран в карты Гринёвым у помещика Бубырёва совсем недавно.

Меж тем проклятый Гринёв всё ближе подбирался к тайне «гром-камня». Медлить было нельзя. Удобный случай представился быстро.

Гринёв сегодня задержался в трактире дольше обычного, вышел по малой нужде, но справил её не с порога, как обычно, а зачем-то зашёл в конюшню, впрочем быстро вернулся и пошатываясь пошёл дворами в снятую им на постой избу, которая к удобству данного мероприятия находилась на краю деревни.

В этот раз наняты были для пущей верности сразу шесть мокрушников, в отличии от ворья, эти были гораздо плечистее. Убивцы растянулись гуськом, а собраться и закрыть своё мокрое дело решились перед мостом у ручья, чтоб потом скинуть в него тело. У моста как и сговорились напали дружно, но почему-то только втроём.

Первый удар должен был прийти в темечко, а там…

Гринёв увернулся, ударил нападавшего почему-то палкой, а не саблей и истошно заорал:

– Батюшка, Пётр Андреич! Выручай, прибьют душегубы, а я ещё конька хранцузкого не пробовал!

Гринёв бросил палку и попытался убежать. За ним погнались уже двое. Третий душегубец свалился как подкошенный после удара палкой, то ли убитый, то ли контуженый. В темноте раздался лязг вынимаемой из ножен сабли.

– А ну стоять, сукины дети! А лучше лежать если жить охота! – сзади ринулся в атаку второй Гринёв.

– Смотри-ка, Пашка! Раздвоился чёрт проклятый! Хрен тебе! Убьём двоих – возьмём двойную плату!

В наступившей тьме было не разобрать, кто кричит, кого бьют, но ясно было одно – у второго Гринёва сломалась сабля, но он казалось видел в темноте и вовремя нашёл брошенную палку Гринёва первого. Бой шёл с переменным успехом, Гринёв первый отполз подальше и с тоской от стыда за трусость пытался разобраться в происходящем. Меж тем Гринёва второго удачно пропороли в брюхо и резанули до самого бока. К удивлению и ужасу татей из брюха кишки не выпали, разлетелись во все стороны перья. Тати застыли в ужасе, за что и поплатились жизнями от мощных и точных ударов палкой в основания грешных черепов.

Конный патруль прискакал как всегда вовремя.

– Всем замереть на месте! Кто здесь Гринёв!

– Я, я Гринёв!– проблеял из кустов Гринёв первый.

– Нет, Савельич, теперь я Гринёв, -сказал Гринёв второй, вытирая кровь и пот со лба, – Господа, вот мои бумаги.

– Ну и заварили Вы тут кашу, Пётр Андреевич! – сказал удивлённый старший группы.