Сергей Кишларь - Аризона на троих. Семь камней Кецалькоатля

– Ничего не понимаю. – Луисита таким яростным движением стянула завязки на юбке, словно те были виноваты во всех её неприятностях. – Они уходят в противоположную сторону от границы. Скажи мне, гринго…

– Меня зовут Генри.

– Я усвоила. Скажи, они действительно направляются на поиски Золотого Каньона?

– Со вчерашнего дня твержу тебе об этом.

– И они знают, как туда добраться?

– Узнают, если кто-нибудь из моих друзей расскажет им.

Луисита торопливо обула полусапожки, перекинула через плечо оружейный пояс, на второе плечо за завязки повесила шляпу, молчаливым жестом предводителя велела Генри следовать за собой.

– Что ты надумала? – недоумевал молодой человек.

Девушка задом ступила на скрипучую лестницу сеновала.

– Мы идём вслед за ними.

– А как же оружие? Оно тебя уже не интересует?

– Я иду туда, куда идёт генерал. Хочу знать, что он затеял.

– Нас всего лишь двое. Что мы можем сделать?

Луисита уже спустилась на середину лестницы, только голова видна была над настилом: глаза хищно прищурены, в уголке красивого рта – злая ирония.

– Бросишь друзей в беде?

– Ты не понимаешь, – разозлился Генри. – Они идут в пустыню, потом в горы! К такому путешествию надо тщательно готовиться. Единственный наш шанс – обратиться к шерифу.

– Забудь про шерифа. – Голова Луиситы исчезла за краем настила, только голос её доносился снизу. – В этом городе есть приличный магазин, там мы найдём всё, что нужно для путешествия.

Генри ступил на лестницу, взглядом выискивая в сумраке под своими ногами Луиситу и подбородком придерживая висящий на плече сюртук.

– У меня в кармане десять долларов.

– Не переживай, это я беру на себя.

Заскрипели створки конюшенных ворот, утренний свет широкой полосой прорезал сумрак. Стоя в ореоле света, Луисита поторопила отстающего Генри:

– Пошевеливайся, нам нельзя упустить их.

Понимая, что Хэлфорд уже не интересуется ими, Генри и Луисита без опаски направились к городку. Девушка на ходу собрала в узел растрепавшиеся за ночь волосы, надела соломенную шляпу. Пытаясь поспеть за ней, Генри неловко надевал жилет поверх расстёгнутой до пупка рубашки, едва не терял зажатый подмышкой сюртук, постоянно ощупывал в карманах блокноты.

Так и не успев до конца застегнуть рубашку и жилет, он вышел вслед за Луиситой на центральную улицу городка. Вспомнив о не застёгнутых штанах, суетливо схватился пальцами за пуговицы на гульфике; оглядывая улицу шептал под нос ругательства, но слава Богу, никто не обращал на него внимания.

Тарахтела повозка какого-то фермера, навстречу ей мексиканец в соломенном сомбреро вёл в поводу двух навьюченных мулов. Размашисто шли ковбои с перекинутыми через плечо седельными сумками, собаки с лаем бежали за всадником на пегой аппалузе. Ожидал пассажиров дилижанс.

Сапожки Луиситы решительно стучали по дощатым тротуарам, юбка отлетала от ног. Стараясь не отставать от девушки, Генри успел и своё отражение в витрине разглядеть, и остатки сена из волос вытрясти, и рубашку почти до верха застегнуть, как вдруг ткнулся в спину внезапно остановившейся мексиканки.

Расширенными от негодования глазами Луисита впилась в висящий на дощатой стене плакат о награде за поимку обвиняемого в краже скота бандита. Генри присмотрелся: на плакате был вовсе не бандит, а очаровательная бандитка, и была она как две капли воды похожа на Луиситу.

Девушка сердитым взмахом руки сорвала плакат со стены, благо тот был прибит всего одним гвоздём; яростно раздувая ноздри, с удвоенной энергией зашагала вдоль улицы. Какая-то дамочка отпрянула, давая ей дорогу, презрительно скривилась проводив намеренно брезгливым взглядом.

Любезно пропуская встречных прохожих, Генри едва поспевал за Луиситой.

– Эй, – кричал он ей в спину, пытаясь на ходу застегнуть жилет. – Магазин через дорогу!

– Есть одно дельце, – сквозь зло сжатые зубы отвечала девушка, не оборачиваясь и ускоряя шаг.

– У нас сейчас одно дело – быстрее выехать вслед за Хэлфордом.

– Моё дело не займёт много времени. Жди меня в магазине.

Луисита торопливо взбежала на скрипучую дощатую террасу какого-то дома, хлопнула дверью. Зажав под мышкой сюртук, Генри застегнул до последней пуговицы жилет, рывком оправил его и, не решившись оставаться на виду, робко вошёл вслед за девушкой в помещение, которое с первого взгляда не давало усомниться в том, что это мастерская художника.

У трёхногого мольберта стоял худощавый мужчина с лысым черепом и длинными густыми бакенбардами. Зажав в одной руке угольную палочку для рисования, а другой держась за край мольберта, он растерянным взглядом смотрел на стоящую напротив него Луиситу.