Андрей Посняков - Властелин Руси

— Любима! — прошептал Ярил, откидывая закрывавший закуток полог из толстой узорчатой ткани.

Девушка обернулась, стрельнув темными глазами, иссиня-черные волосы ее стягивал серебряный обруч. Увидев вошедшего, Любима радостно улыбнулась:

— Яриле!

Зевота крепко обнял ее, целуя в губы.

— Тише, тише… Еще войдет кто-нибудь, — оглядываясь, девушка чуть оттолкнула парня. — Не отпускает батюшка за тебя, — погрустнев, шепнула она.

Ярил пожал плечами:

— Так я еще и не сватался!

— Ты-то не сватался, а вот другие… — Любима махнула рукой.

— Кто же? — насторожился парень.

— Да не бойся, батюшка всем от ворот поворот дал. Не по нраву пришлися… — Немного помолчав, девчонка вдруг лукаво улыбнулась: — Правда, я сама ему на ушко до их прихода много чего про женихов тех нашептывала, да не врала, почитай, говорила всю правду. А допрежь того Порубор помогал, выспрашивал.

— И как Порубор поживает? Что-то давненько его не видел.

— На охоту опять кого-то повел. Сказал — княжьих.

— Подзаработает парень… А когда вернется, не сказывал?

Любима пожала плечами:

— Кто знает? По этакой-то погоде, может, и к вечеру придет, если к дружку своему не заскочит, Вятше. — Девушка вдруг тихонько засмеялась и, обхватив Ярила за шею, шепнула на ухо: — А ты про Порубора просто так спрашивал?

Юноша вздрогнул и тоже рассмеялся: ну, умна дева, догадлива. Конечно же, не просто так он про Порубора выспрашивал, дело к нему имел небольшое. Хотел Ярил летом заимку сложить в тех местах, куда Порубор людей знатных на охоты водит. Все честь по чести: просторная изба с конюшней, частокол от зверья всякого, амбары — этакий постоялый двор, только не для купцов, а для охотников. Он хозяин — за сезон серебришка подкопить можно, и от гостей, и самому охотой промыслить. А потом уже и свататься. Не голь-шмоль какая-нибудь — хозяин! Пожить однова там, в лесу, с Любимой, можно и делянку распахать, да завлечь крестьян-смердов, со временем оно и получится, как задумано. А в Киеве — Ярил то хорошо понимал — ему жизни нет, покуда Дирмунд-князь властвует. Мечислав-людин, враг Ярилин давнишний, князя — доверенное лицо, вот так-то! Мечислав мстителен, не даст заниматься никаким делом — не убьет, подослав людишек, так разорит! А про заимку-то покуда еще прознает, да, может, и не прознает вовсе. Вот бы и хорошо все устроилось — и дело верное, и рядом с Киевом, с Любимой! Надоело уже Ярилу на чужой сторонушке счастья да богатства пытать, никак не хотел он больше расставаться надолго с суженой.

— Кажется, неплохо ты придумал, Яриле, — выслушав его несколько сумбурную речь, улыбнулась девушка. — Постоялый двор… Порубор жаловался — инда б и отдохнули б охотнички-гости, да негде. Вот, будет теперь — где…

— Хорошо б близ дороги дворище поставить, — вслух рассуждала Любима. — Иль хотя бы дорожку к нему провести, чтоб купцы знали — вот и еще лишний навар, вернее, совсем не лишний. Однако… — Она вдруг смешно сморщила нос. — Однако лесных шишей-лиходеев в округе полно, чай…

— С ними договоримся, — мотнул головой парень. — Я многих с Почайны знаю, а все больше с тех краев лиходейничают. Придется и им отстегивать долю малую, иначе пожгут дворище… Ой, Любима! — Он всплеснул руками. — Ну и размечталися ж мы. Дворище! Да с амбарами, да с конюшней. Еще ведь и простой заимки нет, да и место не присмотрено даже.

— Присмотришь, — усмехнувшись, кивнула дева. — Батюшке покуда говорить не будем, а как пойдут дела — вот уж тогда поглядим, как он тебе откажет. Да еще ежели ты сватов хороших отыщешь…

— Да, — Ярил вздохнул. — Есть у меня знакомцы важные, да покуда все в Ладоге.

Любима засмеялась:

— Ничего. Дело-то наше не быстрое. Кто знает, как еще все обернется? Ты тут Порубора и пожди, в избенке его. Чай, холодно у реки-то? Зевота пожал плечами:

— Да не так холодно, люба, как сыро. Почитай, вода у самого очага плещет.

С момента приезда из Ладоги Ярил жил на пристали, в небольшой хижине, выстроенной еще летом артельными плотниками, многие из которых — да почти все — зиму проводили дома. Не только киевские были люди, но и смоленские, и изборские, и даже с ростовской земли. Народ все умелый — корабельщики. Ладью починить-сладить, причал обложить бревнами — на все руки были. Сейчас вот придет весна — тогда и потянутся заказчики — с ладьями, с починками, потом и заморские гости явятся, ромеи, в общем, до осени прожить можно. А к осени, чай, и заимка уже будет. Вот, с Порубором переговорить только. Насчет места.