Клайв Касслер - Циклоп

Новый глава государства был энергичным мужчиной, ростом чуть более метра восьмидесяти сантиметров и весом девяносто килограммов. У него было грубоватое скуластое лицо. Когда он задумывался, его брови выразительно морщились, а внимательные серые глаза оставались обманчиво прозрачными. Его седые волосы всегда были аккуратно подстрижены и зачесаны на правую сторону, как у банкиров из Канзаса.

Президент не отличался ни красотой, ни броским внешним видом, но его стиль и обаяние привлекали окружающих. Даже будучи профессиональным политиком, к правительственной системе он относился несколько наивно, сравнивая ее со спортивной командой и считая себя тренером, которого призвали исправить положение прямо в разгар игры. Его ценили за то, что он был легким на подъем и хорошим организатором. Он обставил кабинет книжными шкафами и окружил себя одаренными политиками, старавшимися работать в тесном контакте с конгрессом. При этом не стал тянуть в правительство своих знакомых, если знал, что они думают только о том, как набить собственный кошелек.

Пока президент задумчиво разглядывал местные пейзажи, водитель из секретной службы притормозил и свернул с северной Риверроуд к большим каменным воротам, обнесенным белой изгородью. Из сторожки вышли облаченный в форму охранник и агент секретной службы в неизменных черных очках и деловом костюме. Они заглянули в машину и кивнули в знак приветствия. Агент проговорил в маленькую рацию, пристегнутую к запястью на манер часов:

– Босс прибыл.

Лимузин проехал по усаженной деревьями аллее Конгрешнел Кантри Клаба, мимо теннисных кортов, занятых членами клуба и их женами, и остановился среди колонн крытой галереи клубного дома.

Элмер Хоскинс, представитель президента, подошел к машине и открыл заднюю дверь:

– Отличная погода для гольфа, господин президент.

– Моя игра хуже не станет, даже если нас засыплет снегом, – улыбнулся президент.

– Жаль, что при минус тридцати нельзя играть.

– Согласен. – Президент последовал за Хоскинсом в обход клуба к магазину для гольфистов. – Кстати, после того как я занял место в Овальном кабинете, я добавил к счету пять дополнительных ударов.

– Вполне неплохой результат, учитывая, что вы играете раз в неделю.

– Да, в последнее время мне все тяжелее думать об игре.

К ним подошел главный тренер клуба, и они пожали руки.

– Ваши клюшки у Реджи, он ждет на стартовой площадке.

Президент кивнул, они сели в гольф-кар и поехали вокруг большого пруда по одному из самых протяженных полей для гольфа в стране. Реджи Салазар, невысокий худощавый латиноамериканец, стоял, опираясь грудью на огромную кожаную сумку с клюшками.

Щуплая фигура Салазара кого угодно могла ввести в заблуждение. На самом деле он, словно маленький горный мул, был способен без устали, и даже не вспотев, таскать сумку весом более двадцати килограммов ко всем восемнадцати лункам поочередно. Еще тринадцатилетним мальчишкой он перешел границу Калифорнии в тридцати милях от Сан-Диего, причем на руках он нес больную мать, а к спине у него была привязана трехлетняя сестра. После того как в 1985 году нелегальным эмигрантам разрешили остаться в стране, он начал работать на полях для гольфа и зарекомендовал себя на профессиональных соревнованиях как первоклассный кедди [1] Помощник игрока в гольф. . Он превосходно чувствовал ритм игры и мог безошибочно подобрать идеальную клюшку для каждого удара. К тому же Салазар был очень умен, любил рассуждать на философские темы, а его метким изречениям позавидовал бы даже сам Кэйси Стенгел. Президент познакомился с ним на одном из турниров пять лет назад, и с тех пор они стали хорошими друзьями.

Салазар всегда был одет как простой фермер: джинсы, клетчатая рубашка, армейские берцы и широкополая соломенная шляпа, какую обычно носят владельцы ранчо. Спутать его с кем-то было трудно.

– Салют, господин президент, – поприветствовал он с акцентом, сверкая темно-карими глазами. – Пойдем пешком или покатим на гольф-каре?

Президент пожал протянутую Салазаром руку.

– Полагаю, нужно немного размяться, так что пока пешком, а поедем, наверное, когда загоним мяч хотя бы в половину лунок.

Он замахнулся клюшкой и ударил, мяч взлетел по высокой дуге и упал в полутораста метрах от границы фервея [2] Участок с травой средней длины, занимающий большую часть игрового поля между ти и грином (так называется участок возле лунки). . После первого же удара с ти [3] Площадка на поле, откуда начинается игра на каждой лунке. все мысли о политике мгновенно улетучились, и он начал обдумывать, как лучше пробить в следующий раз.